Сталинградской страды
Золотые плода:
Мир, довольство, высокая честь,
И за каждым окном
Шелестит ветерком
Нам о радости будущей весть.
                     Анна Ахматова

Страшную картину разрушения из 40 км бесконечных руин представлял собой послевоенный Сталинград. В замеревшем тягостном молчании взгляду представали остовы разбитых, сожженных зданий с черными глазницами изуродованных проемов. Повсюду торчали обломки рухнувших домов, перемешанных с перепаханной взрывами землей и тысячей трупов фашистских солдат. Улицы и площади были завалены битым кирпичом, искореженной арматурой, разбитой вражеской техникой, изрыты воронками авиабомб, снарядов и мин. Фашистские летчики кидали торпеды и бомбы такой разрушительной силы, что взрывы разбрасывали землю до грунтовых вод. После сталинградских сражений не сохранилось ни одного из 126 предприятий, при этом 48 заводов были стерты с лица земли. Мертвыми гигантами замерли «Красный Октябрь», «Баррикады», «СТЗ».
Через два месяца после окончания сражения – 4 апреля 1943 года – вышло постановление Государственного Комитета Обороны «О первоочередных мероприятиях по восстановлению хозяйства Сталинграда и Сталинградской области, разрушенных немецкими оккупантами». По предложению горисполкома председатель уличного комитета Александра Максимовна Черкасова, работница детского сада, стала организатором добровольческой бригады, в которой значилось 19 жен фронтовиков, воспитательниц и технических работниц детских учреждений, домохозяек. Так зародилось в стране великое бескорыстное, безвозмездное Черкасовское движение реаниматоров и восстановителей погибших городов.

Жители города, выходя на восстановительные работы, взялись за выполнение самых трудоемких, необходимых дел — расчисток площадок для строителей, разборов завалов, ремонтов домов, посадок деревьев. В бригады приходили письма с фронта, в которых бойцы желали успеха в работе, благодарили за заботу о маленьких ребятишках и надеялись, что отстроенный Сталинград будет краше прежнего. В 1944–1945 годах начался второй этап Черкасовского движения. Наряду со взрослыми восстановлением города начали заниматься дети. Эти девочки и мальчики никогда прежде не держали в руках лопату, кирку. С непривычки было трудно: ломило спину, на руках появлялись мозоли, но перенесшие оккупацию, они, не жалуясь, расчищали завалы, таскали строительный мусор, заготавливали кирпич, рыли котлованы, носили из Волги воду. Работали дружно. В 5–10 минутные перерывы на всю стройку запевали песни, устраивали танцы. И даже проводили парады. Первый такой спортивный парад прошел в мае 1945 года, в первые дни после Победы. С этих легендарных цветных кадров началась мирная хроника знаменитого военкора Марка Редькина.
Первый послевоенный парад в Сталинграде состоялся в мае 1945 года. Он представлял собой шествие физкультурников с элементами акробатики.

Цветущие клумбы на фоне разрушенных зданий.

Потребуется еще 10 лет для восстановления разрушенного Сталинграда.

А теперь собственно парад. Площадь Павших борцов, позади – руины первого дома Советов (сейчас на этом месте расположена гостиница «Волгоград»), Площадь Павших борцов, позади – дом Красной армии и улица Гоголя. Дети-физкультурники на фоне фонтана «Детский хоровод». Музыка Оскара Фельцмана, текст Ольги Фадеевой, поет Иван Шмелев, фотографии Марка Редькина.
Этот фонтан (по-другому «Бармалей», «Крокодил», «Дети», «Дети и крокодил», «Танцующие дети») представлял собой круг из шести детей, водящих хоровод вокруг крокодила, и считался типовым проектом – аналогичные фонтаны были и в других городах, например, в Воронеже, Днепропетровске, Чернигове, Оренбурге, Казани. Фонтан стал знаменит благодаря нескольким фотографиям Эммануила Евзерихина, запечатлевшего контраст между беззаботно резвящимися детьми и ужасающей картиной разрушений города, случившихся  23 августа после воздушного налета немецкой авиации.

После этого случая фонтан наряду с домом Павлова стал считаться символом военного Сталинграда. По окончании оккупации был восстановлен, что на своих снимках и запечатлел Марк Редькин, а позже, как и другие аналогичные фонтаны в других городах, был демонтирован как не представляющий художественной ценности. В 2013 году, теперь уже как представляющий историческую ценность, был вновь установлен в двух копиях рядом с мельницей Гергарда (имитируется разрушенный фонтан, запечатленный на знаменитой фотографии) и на самой Привокзальной площади, на том месте, где стоял прежде в сохранном виде.