Все занимательно-познавательные разговоры на «здешней» песенной ветке «Эх, хорошо!» традиционно открываются анимационными картинками, фиксирующими наглядный синопсис выложенного под ними повествования. Когда же эта эпопея существовала только в стадии препринта, вдруг обнаружилась любопытная осечка от составителей одного из начальных гиф-кадров. Дело в том, что автор был молод, отлично мыслил логически и не признавал гуманитарные уроки. И, получив задание подобрать к параграфу симпатичную ретро-открытку, посвященную Великому Октябрю, он радостно и скоро составил ее таким образом, что разместил в правом верхнем углу дату, которая когда-то промелькнула на его юном слуху: 7-е число. Вот так по логике и образовалось 7 число Великого Октября – 7-е октября…
Давайте все-таки сегодня немного признаем и гуманитарные науки и, хотя бы совсем немного, вспомним хроники 7 ноября – «красного дня календаря» и последующей Гражданской, пока окончательно их не забыли, так как это наша общая история… 

Рядом с девушкой верной
Был он тих и несмел.
Ей любви своей первой
Объяснить не умел.
И она не успела
Даже слова сказать.
За рабочее дело
Он ушел воевать.

При размещении этой суперпесни в воплощении нашего «трубадура» на просторах всемирной блогосферы на страничках «Контакта» неожиданно попалось довольно любопытное сочинение на вольно-фабрично-утреннюю тему от одного из его пользователей. Вот этот текст: «Вышел я сейчас на балкон. Погода шепчет, небо голубое, солнышко ласкает своим предосенним сиянием… И запеть захотелось! Только в голову пришла не уместная здесь песенка «Солнышко светит ясное», а «За фабричной заставой, где закаты в дыму»!

Что к чему такие слова на ум пришли? Не знаю. Петь, конечно, не стал, побоялся, что вопли с балкона в пять утра могут побудить соседей санитаров с рубашками о длинных рукавах вызвать. Вместо орания песен задумался: «Поем мы порой песни, и не понимаем смысла. Какая такая «застава» на фабрике? Фабрика на границе с враждебным государством что ли? Вокруг фабрики возведены крепостные стены, а по периметру «погранцы» с автоматами и немецкими овчарками барражируют?» Путем включенной логики понял, что под «заставой» подразумевается обычный фабричный забор и обычная проходная. Помните: «Та заводская проходная, что в люди вывела меня…»?
Сколько их, этих проходных, было у меня за жизнь? Все не вспомнишь и не сосчитаешь. Через одни годами ходить пришлось, через другие месяц-другой, через третьи раз-другой.
Решил узнать поточнее, что-же такое «фабричная застава»? И ведь нет нигде. Песню поем, а определения нет. Потому что никто сейчас такое словосочетание не употребляет. Нет нынче фабричных застав, да и фабрик-то, кажись, нет уже. Заводов, собирающих из привозных деталей что-то еще, несколько осталось, а название «фабрика», мне кажется, умерло. Может, я ошибаюсь, но, по-моему, кроме «Фабрики звезд», да фабрик, где беспаспортные лица в подвалах пятиэтажек «Адидасы» шьют и делают «итальянскую» мебель «от Гуччи», каких-то других фабрик и заводов в стране не осталось.
Вернусь к «Заставе». Вот, что самое близкое и объясняющее нашел в интернете: «Место въезда в город или выезда из него, охраняемое стражей (в Российском государстве и в ряде государств Европы в XVI—XIX вв.) Отсутствует пример употребления». «Подъемная перекладина для открытия и закрытия пути на переездах; шлагбаум. Отсутствует пример употребления». Иными словами, «застава», как я и предполагал, – обычная проходная в какое-то место, а застава фабричная – проходная фабрики.

А сколько воспоминаний о «заставах» разного рода сразу возникло!
Проходные заводов, КПП войсковых частей, «вахты» общаг, менты, проверяющие документы, трезвость и проводящие шмон подозрительных людей, тетеньки, проверяющие билеты на входе в кинозал, охранники в супермаркетах, ДПС-ники и ППС-ники, стоящие в засадах или бродящие в поисках добычи… Черт-те сколько этих «застав» на нашем пути. И везде разные люди, со своими характерами, заморочками и колоритностями.
Вот где непаханое поле для разных писателей, поэтов и прочих графоманов вроде меня! Пиши, сочиняй – не хочу! Это вам не стишки про вздохи под луной плодить.
На каждой заставе свои герои! Где-то дядя Митя, выловивший сотни несунов, разворовывающих народное добро, где-то тетя Шура, спасшая от потери девичьей чести десятки наивных дурочек, приехавших из деревни, а где-то простой, ни в чем героическом не замеченный мужичок, само нахождение которого на «заставе» дисциплинирует, пробуждает стыд и совесть. А сколько можно вспомнить способов выноса и вывоза чего-то через эти заставы, сколько дыр в заборах можно описать, сколько случаев, полученных благодаря нажатию на педаль блокировки «вертушек» в проходных можно припомнить!? На кой черт писать о том, о чем не писал только самый ленивый?
Люди! Сочиняйте оды проходным, заставам и их героям!!!»

Вот именно таких мыслей – писать о настоящих героях своих «застав» – держался и весьма популярный в послевоенные «эпохи» композитор–песенник Марк Григорьевич Фрадкин.

Во многих разногодичных беседах труженик нотоносца заверяет одну и ту же парадигму: «Годы идут, а мой герой по-прежнему молод. Он строит БАМ, служит в армии, это молодой рабочий, колхозник, солдат, офицер… Это стойкий защитник Родины, это человек, который умеет любить, умеет работать, – такими возвышенными нравственными качествами оценивает маэстро молодежь своей отчизны, для которой пишет свои маленькие и большие шедевры. – И как бы я ни взрослел, как бы ни старел, герой у меня один и тот же. Другое дело, что время меняет лик моего героя. И поскольку я стараюсь жить вместе с ним, не отставать от него, то свою внутреннюю задачу вижу в том, чтобы, опираясь на лучшие традиции советской песни, ощущать движение жанра, изменения, происходящие в интонационной стихии и ритмическом пульсе наших дней».

И точно, как ни разнообразны действующие лица от композитора на маршруте его творческого следования, они своими душой и эго, своими верой и идеей навсегда остаются «парнишками кудрявыми», готовыми без сомнения совершить поступок ради света на горизонте «восхода» своей любимой страны. Именно такие целостность и сила поселились в его комсомольцах-добровольцах с их настойчивостью подняться в «небесную высь» и опуститься «в глубины земли». Такие надежда и нежность к русским краям трепетали в счастливом влюбленном, бросавшем «на счастье» незабудку в незнакомое окно. Такие драматизм и лирика исходили из последнего дня смельчака, спасшего горящее хлебное «полотно». Сравним всех этих юношей – они одержимы романтическим порывом в ответе за родину – свой бесценный дом.

Песня «За фабричной заставой» на куплеты («заготовленные» к радиопостановке еще в 1953 году: «Жил на улице тихой, что Счастливой зовут» (другой автор мелодии)) постоянного спутника и соратника композитора с 1941 года, поэта-фронтовика, военкора Евгения Долматовского была словно бы выдохнута авторами  в кинофильм, снятый по пьесе Юзефа Принцева «На улице Счастливой».

Петроград 1918 года… Тревожно сжимается кольцо вокруг пролетарского города. На жаркой молодежной конференции решается вопрос о том, кто отправится на фронт, о том, что крайне важно создать объединяющую организацию для нового поколения юных и кипучих – комсомол. Первыми в него вступают рабочие с фабричных окраин — Степа Барабаш, Саня Чижик, Глаша и Кузьма. После некоторых колебаний и раздумий присоединяются крестьянский паренек Федор, приехавший из деревни на заработки, и гимназист-интеллигент Женя Горовский. В дни напряженных боев молодые патриоты вместе с отрядами трудовой гвардии защищают Петроград…
Здесь есть все: и провокации со стороны врагов революции, и подвиг на пожаре, а затем больница, и занятия по всеобучу, и борьба за искусство для новой страны, и гибель друга, и потеря любимой.
Война, «прощаются» на фронт рабочие полки. Борьба с врагами Советской власти идет…

О первых комсомольцах Петрограда, которые встали на защиту молодой государственности, рассказывает советский полнометражный черно-белый художественный фильм «Они были первыми», поставленный на Московской киностудии имени Максима Горького в 1956 году режиссером Юрием Егоровым и ставший актерским кинодебютом Лили Алешниковой и Михаила Ульянова (с момента поступления в театр имени Вахтангова (1950 г.)). Ульянова буквально засыпали приглашениями на съемки, однако пробы проходили неудачно, пока в 1953 году помреж киностудии Клеопатра Альперова не призвала актера попробоваться в роли комсомольского вожака петроградцев Алексея Колыванова в этой картине. Позже Ульянов назовет Егорова «человеком, проложившим ему дорогу в кино». Став успешным и знаменитым, Михаил Александрович вспоминал, что был недоволен тем, как выглядит на экране: «Все мне не нравилось в себе: фигура, лицо, голос, глаза… Конечно же, я не ожидал увидеть такое неуклюжее, некрасивое, кургузое и очень старающееся что-то сыграть существо». Тем не менее, старт «массовому» творчеству был дан.  

Лента, премьера которой состоялась 15 мая 1956-го, имела немалый успех (16 млн зрителей) благодаря уже полюбившимся в СССР актерам: Георгию Юматову, Марку Бернесу, Михаилу Державину.  Но также благодаря шлягерам, напетым поющим артистом Владимиром Трошиным: «Мы жили по соседству» и про паренька с «Заставы фабричной».

Повествование о мальчишке, мечтавшем о счастье, но погибшем «за рабочее дело», пропитано покоряющей задушевностью и глубоко интонированной болью, а мотив вбирает в себя колорит музыки первых послереволюционных лет («Наш паровоз вперед летит», «Красное знамя»), достигающийся движением по звукам секстаккорда или сексты вверх с постепенным ниспадением темы. Течение мелодии вырастает из движения нескольких волн, каждая из которых приводит к еще более высокому взлету. Его вершина совпадает в каждом куплете с самыми волнующими строками стихотворения («Умираю, но скоро наше солнце взойдет», «Парню очень хотелось счастья здесь увидать»). И каждое новое падение с этой еще более высокой вершины наполняет музыку той щемящей пронзительностью, которая обуславливает ее непреходящую притягательность. «Такая глубокая человечность определяет положение песни как одной из классических в антологии советской музыки».

Сразу по выходу фильма полагалось предать «залюбившийся» хит записывающим устройствам и теперь уже профессиональным певцам (существовала такая традиция), и Долматовский тут же призвал к исполнению своего сердечного вещателя, яркого пропагандиста советской эстрады Ивана Шмелева, когда-то в давнем мальчишки-слесаря из воронежской паровозоремонтной слободки.

Став знаменитым и успешным, певец не раз привозил его на гастроли в ненаглядный город детства, юности, первой своей музыки, первой большой любви, первых надежд и признаний. А город, ласково принимая своего прошлого заводского трудягу, по-отечески тепло называл его Певцом с заставы фабричной…

«За фабричной заставой». Музыка Марка Фрадкина, текст Евгения Долматовского, поет Иван Шмелев.

Итак, песня прозвучала в профессиональном исполнении и вдруг зажила своей собственной судьбой по обращенным только к ней законам. Такие «полутональные» стихи с тонкими метафорами («весенние рассветы» и «солнце взойдет») и ясная трепетная музыка, пронзительно-дрожащая слеза исполнителя за гибель юного мальчика, которым мог, возможно, стать он сам, сделали ее теперь уже независимым произведением искусства.

Но, порубанный саблей,
Он на землю упал,
Кровь ей отдал до капли,
На прощанье сказал:
«Умираю, но скоро
Наше солнце взойдет…»
Шел парнишке в ту пору
Восемнадцатый год.

Прошло более полувека. В стране изменилась риторика, фильм задохнулся на «золотых» полках хранилища, и сегодняшние дети почти не изучают историю Гражданской войны даже как самую великую драму в неоднозначной истории всей многострадальной страны. Зато в умах людей она идет. Именно поэтому и возникают легенды и мифы, которые не одно поколение расценивает как истину. Надеемся, этот материал поможет хотя бы слегка размотать гордиев узел интересов, конфликтов и судеб.

ПО МАТЕРИАЛАМ ВЛАДИМИРА ЗОЛОТАРЕВА И ЛЮДМИЛЫ НОВИКОВОЙ

В конце октября (25–26 по старому стилю) 1917 года большевики, опираясь на вооруженные отряды рабочих и солдат, свергли Временное правительство и захватили в Петрограде власть. Вслед за чем контролируемые ими союзы рабочих и крестьянских депутатов сравнительно быстро утвердились в Москве и большинстве провинциальных центров страны. В России была провозглашена новая форма государственности — Советская власть.

Это событие вызвало противодействие политических партий, отражавших интересы тех социальных слоев, которые теряли свое господствующее или привилегированное положение в экономической и политической сферах. Одни стремились восстановить монархию, другие отстаивали идеи демократии, добиваясь передачи власти Учредительному собранию, третьи в надежде на лучшее будущее отправились за большевиками.

Октябрьская революция также вызвала острую международную реакцию. Ведущие державы, обеспокоенные крушением капиталистических устоев в канувшей империи, сепаратным выходом ее из войны, и главное — попытками нового гегемона разжечь пожар мировых преобразований, открыто выступили в поддержку всех антибольшевистских сил.

Все это в сочетании с усилившимися сепаратистскими тенденциями, в обстановке взаимной классовой ненависти, стремлении одной стороны удержать захваченную власть при не менее твердой решимости другой возвратить утраченное, не говоря о непомерных амбициях многочисленных враждующих друг с другом партий, стремившихся достичь своих политических целей, очень скоро привело к прямому вооруженному противостоянию – кровопролитная Гражданская война распространилась по огромной территории страны.

В современной исторической науке многие вопросы, связанные с этим противоборством, остаются дискуссионными, среди них – его хронологические рамки и причины. Большинство сегодняшних исследователей считает «первым актом» ГВ бои в Петрограде во время собственно событий Октябрьской революции, а временем ее окончания – разгром «красными» последних антибольшевистских вооруженных формирований в октябре 1922 года. Часть полагает, что этот период охватывается лишь рамками наиболее активных боевых действий, которые велись с мая 1918-го по ноябрь 1920-го. Среди наиболее важных причин принято выделять глубокие социальные, политические и национально-этнические противоречия, существовавшие в Российской империи и обострившиеся в результате Февральской революции 1917 года, а также готовность широко использовать насилие для достижения своих политических целей всеми ее участниками («белый» и «красный» террор).

Некоторые исследователи видят причину особой ожесточенности и длительности событий в иностранной интервенции.

Итак, Гражданская война (1917–1922) – цепь вооруженных конфликтов в России между различными политическими, социальными и этническими группами. Основные боевые действия в целях захвата и удержания власти велись между Рабоче-крестьянской Красной армией (РККА) и вооруженными силами Белого движения – белыми армиями (отсюда установившиеся названия главных противников в ГВ – «красные» и «белые»). Составной частью конфликта являлись также вооруженная борьба на национальных окраинах бывшей империи (попытки провозгласить независимость вызывали отпор со стороны «белых», выступавших за «единую и неделимую Россию», а также руководства РСФСР, видевшего в росте национализма угрозу революционным завоеваниям) и повстанческое движение населения против войск противоборствующих сторон. ГВ активно сопровождалась иностранной интервенцией – боевыми действиями на территории России войск стран Четверного союза и стран Антанты.
Бескомпромиссность политических идей сторон, участвовавших в ней, обусловила ее исключительно жестокий характер, привела к большим человеческим жертвам, разрушению народного хозяйства государства, ухудшению материального положения его граждан.

В войне столкнулись две основные силы: сторонники коммунистического преобразования общества во главе с большевиками и сторонники белого движения, включавшего кадетов, монархистов, либералов, умеренных социалистов и другие течения. За каждой из этих группировок стояли огромные людские массы, определенные общественно-социальные слои. «Красных» поддерживало большинство фабричных рабочих, беднейшее крестьянство, на начальном этапе казачество, некоторая часть интеллигенции. На стороне противников выступали буржуазия, помещики, зажиточные казачество и крестьянство, основная часть интеллигенции. Среднее крестьянство и часть квалифицированных рабочих «распутились». Так или иначе, в конечном счете в войну оказалось вовлечено почти все дееспособное население России. Немаловажным фактором явилось и то, что с самого начала в развернувшуюся борьбу активно вмешались внешние силы — страны Четверного союза, государства Антанты, отделившиеся от России малые страны, а также различные зарубежные политические группировки.
Расстановка сторон не была однозначной, так как под влиянием многих объективных и субъективных причин она не раз менялась. Это придавало Гражданской войне чрезвычайно сложный, многогранный и очень динамичный характер: в ней переплелась борьба внутренних сил с интервенцией, восстаниями и мятежами, националистическими движениями.
Главная ее особенность заключалась в беспримерной бескомпромиссности и беспощадности. Она не могла закончиться иначе, как полной и безраздельной победой одной стороны и столь же безоговорочным поражением другой. Возможность примирения, заключения каких-либо, пусть и временных, соглашений или половинчатых решений полностью исключалась. Вопрос стоял однозначно: кто кого? Борьба шла насмерть.

Эту черту противодействия выделяли лидеры как одного, так и другого лагеря. «Войны международные, — писал Владимир Ленин, — всегда кончались сделками между имущими классами, и только в Гражданской войне угнетенный класс направляет усилия к тому, чтобы уничтожить угнетающий класс до конца, уничтожить экономические условия существования этого класса». В равной мере и «белые» командиры регулярно подтверждали решимость при любых условиях довести борьбу с большевиками до конца. Таким образом, вопрос стоял не только о полном уничтожении неприятельских вооруженных сил, но и всей политико-экономической системы. Это обусловило ее тотальный характер, а ее стратегию как достижение победы любой ценой.

Захват власти большевиками стал главным катализатором ГВ, решающим образом повлиял на расстановку военных и социальных сил, предопределил плотную взаимосвязь борьбы на основных театрах с не менее напряженной борьбой в тылу. Характерно, что в ее ходе обе стороны постоянно одновременно действовали на многочисленных внешних и внутренних фронтах. Последние возникали либо внезапно, либо в результате непрерывно назревавших кризисов, массовых восстаний и мятежей, нередко распространявшихся на огромные пространства и, естественно требовавших привлечения немалых сил. Так как эта война решала главный вопрос — вопрос о власти, то неслучайно на всем ее протяжении политические и социально-экономические задачи брали верх над соображениями чисто военного плана.

Между ней и военной интервенцией также существовала связь. Начавшаяся интервенция резко расширила содержательные, пространственные и масштабные рамки ГВ, возвела внутренний военный конфликт в международный формат. Вмешательство в борьбу Четверного союза, а затем стран Антанты, США, Японии, проявившееся сперва в форме оказания белому движению материальной и идеологической помощи, очень скоро вылилось в поддержку его ВС. В результате образовался своего рода союз внешних и внутренних антибольшевистских сил. Но и большевистское руководство со своей стороны стремилось заполучить себе партнера, пусть временного, шаткого, непрочного, ненадежного, условного. С этой целью были заключены мирные договоры с Германией, Эстонией и другими державами.

Все это, безусловно, самым решительным образом отражалось на условиях и развитии политической, дипломатической и вооруженной борьбы, придавало действиям необычайно сильный и неоднозначный характер. Особенность ее состояла и в том, что образовывавшиеся союзы были весьма неустойчивыми, менялись в зависимости от обстоятельств, в основном когда сталкивались противоречивые интересы. В большей степени это относится к белому движению. В отличие от него большевистское руководство сумело создать единое государственное образование — Советскую Россию (с которой в июне 1919-го заключили союз условно существовавшие Украинская, Белорусская, Латвийская и Литовская ССР), а главное — сформировать единые ВС.
В белом движении не было единства во мнениях ни по политическим целям войны, ни по вопросу о будущем государственном устройстве страны; закончились неудачей и все попытки создать объединенные вооруженные силы под общим командованием. В стане противников большевиков остро сталкивались не только интересы Германии и Антанты, но и сопредельных стран и лидеров белогвардейских сил. Безоговорочные требования о воссоздании «единой и неделимой России» вызывали острое неприятие в руководящих кругах только что отделившихся от Российской империи Польши, Литовской и Латвийской республик, Финляндии, усматривавших в этом прямую угрозу своему суверенитету. Следствием чего явилось их постоянное лавирование, готовность поступиться общей целью уничтожения большевизма ради собственных национальных выгод.

Не было полного согласия и между русскими белогвардейскими лидерами и их войсками: шла острейшая борьба за первенство. Вооруженные силы Юга России, состоявшие из таких разнородных в политическом отношении частей, как Добровольческая, Донская и Кубанская армии, так и не удалось объединить, потому что каждая из армий преследовала свои интересы.
Дело в том, что верхушка донского и кубанского казачеств защищала автономистские идеи, что противоречило устремлениям Добровольческой армии, рвавшейся нанести удар на Москву. Правительства и атаманы разного толка зачастую признавали лишь одних себя. Образовавшуюся в результате этого серьезную «белую» трещину активно использовали большевики. «Мы, — утверждал Ленин, — победили в войне не потому, что были сильнее, а потому, что, будучи слабее, мы использовали вражду между капиталистическими государствами».
Для понимания характера ГВ исключительно важной является такая ее черта, как органическая зависимость хода и исхода вооруженной борьбы от решения крестьянского, казачьего и национального вопросов. Именно это в значительной мере и предопределило состав участвовавших армий, мобилизационную возможность сторон, степень напряженности военных действий, а в конце концов торжество одних над другими.

Большевики, опубликовав декреты о мире и земле, сразу же сумели привлечь на свою сторону основную часть крестьян и казаков, что позволило им относительно быстро создать Красную армию и флот. Однако открытые летом 1918 года продовольственная диктатура и в соответствии с декретом Совнаркома РСФСР от 29 мая настоящий крестовый поход против деревенской буржуазии оттолкнули от советской власти большую часть зажиточных крестьян — так называемых середняков, составлявших более 50% всего сельского населения. Именно в этом крылась одна из главных причин неудачи мобилизаций в военных округах и роста дезертирства в КА.

В начале следующего года значительная часть казачества перешла на сторону антибольшевистских сил в связи с развязанным массовым террором против казаков, основанием для которого послужило циркулярное письмо Оргбюро ЦК РКП(б) от 24 января 1919-го.

Политический проигрыш «красных» обернулся для «белых» стратегическим выигрышем: увеличился приток кавалерии в ряды ВС Юга и соответственно уменьшилась ее численность в КА, что повлекло за собой изменение общего соотношения сил и позволило «белым» временно перехватить инициативу.

В неменьшей мере на военную стратегию оказывал влияние национальный вопрос, который в России ввиду ее полиэтнического состава всегда стоял очень остро. Большевики подходили к нему более осмотрительно и дальновидно, в то время как белогвардейские лидеры безоглядно продолжали вести прежний великодержавный курс.
Правда и то, что в ГВ влияние политики на расстановку сил сказывалось далеко неоднозначно. На разных ее этапах позитивные и негативные стороны проявлялись в необычном сочетании. Так, провозглашение партией «красных» права наций на самоопределение по-разному было использовано различными националистическими группировками для создания суверенных национально-территориальных образований. Первоначально к концу 1918 года возникло десять советских республик и коммун, 16 республик и правительств, созданных на территориях, неподконтрольных большевикам, причем позиции этих образований в зависимости от прихода к власти тех или иных сил неоднократно менялись. В свою очередь, это приводило к серьезным сдвигам в военной и идеологической обстановке, тем более что каждая республика, создавая собственную армию, занимала либо нейтралитет, либо принимала участие то на одной, то на иной стороне.  А эффективность разрабатываемых планов боевых операций находилась в прямой зависимости от верного прогноза позиций этих национальных образований и групп.

Еще одна особенная характеристика войны — довольно четкое географическое размежевание сторон. Красная армия опиралась главным образом на центральные, самые развитые в индустриальном отношении регионы. Наоборот, белое движение базировалось преимущественно на периферийные районы, в большинстве своем сельскохозяйственные. Это отражалось на потенциальных возможностях ВС сторон, их комплектовании, оснащении и способах стратегического применения в борьбе.

То обстоятельство, что большевистская Россия длительное время находилась в кольце фронтов, наложило след на ее военную стратегию, ибо Красная армия действовала главным образом по внутренним стратегическим направлениям. Для большевиков особенно важно было своевременно и правильно установить, откуда угрожает наибольшая опасность, чтобы на данном направлении сосредоточить основные средства. Уже с учетом этого предстояло определить, какого противника надо разбить в первую очередь, какие виды действий нужно применить на различных фронтах, а также какие перегруппировки осуществить для создания необходимого перевеса.

В стратегическом плане на характер ГВ непосредственно влияли и другие объективные обстоятельства. Так, обе стороны располагали относительно небольшим составом вооруженных сил, что не позволяло создавать сплошные фронты с достаточно высокими плотностями войск. Вооруженная борьба велась одновременно на нескольких обширных театрах, многие из которых не были в необходимой мере подготовлены и оборудованы оперативно. Действия охватывали огромные пространства с различными физико-географическими и природно-климатическими условиями, протяженность линии соприкосновения постоянно то увеличивалась, то резко сужалась. Не раз основные события перемещались с одного фронта на другой. Все это требовало гибкого маневра, творческого мышления, инициативы и самостоятельности.

Своеобразными считались и экономические условия ведения войны. Тыл обеих сторон одинаково нестабилен. Да по-другому и быть не могло, когда народное хозяйство разорено, многие предприятия не работают, отсутствуют достаточные запасы сырья и топлива, железные дороги функционируют с огромным перенапряжением, сельское хозяйство переживает тяжелейший кризис. К тому же сложившиеся экономические связи в стране оказались полностью нарушенными, основной промышленный комплекс разорван линиями фронтов на клочки. Из 5402 военных предприятий России на территории, контролируемой «белыми», осталось около 3500. Более 1900 заводов находились в районах, занятых «красными». Однако ни та, ни другая сторона не могла их достаточно эффективно использовать для налаживания военного производства. Огромные сложности возникли с использованием запасов оружия русской армии, значительная часть которых была захвачена войсками Германии. Так, по данным Всероссийской коллегии по управлению РККА, на 10 апреля 1918 года на складах большевистской России находилось всего 977 артиллерийских орудий различных систем, 4669 пулеметов, около 1,25 млн винтовок, 2,4 млн снарядов, 512,2 млн патронов. Еще меньшими запасами располагали противники.
Выход из создавшегося положения «красное» руководство попыталось найти в переходе к политике «военного коммунизма» и милитаризации всей экономики. В соответствии с постановлением ЦК РКП(б) и Реввоенсовета республики были приняты чрезвычайные меры по мобилизации предприятий Москвы, Петрограда, Тулы, то есть основных военно-промышленных центров. А по мере вытеснения белых армий из восточных и южных районов к производству и ремонту техники для фронта привлекались новые и новые заводы. В результате чего со второй половины 1918-го по 1920-й в советской части России было произведено и отремонтировано 2,97 млн винтовок, 20729 пулеметов, 2770 полевых орудий, выпущено 1373,3 млн патронов, 10 млн снарядов. Таким образом, хоть и жесткая, политика «ВК» все же позволила большевикам с максимальной эффективностью использовать ограниченные материальные ресурсы Советской страны.
Активные, но куда менее успешные меры по организации военного производства приняло руководство белых армий. Но, столкнувшись с ограниченностью производственной базы и саботажем рабочих, оно так и не смогло преодолеть возникших трудностей, а в последние годы конфликта даже обеспечить возмещение понесенных потерь. В этих условиях был взят курс на получение помощи от стран Антанты. По свидетельству генерала Антона Деникина, основные поставки оружия, техники и снаряжения шли из Англии и Франции, правда, как он считает, «в размерах, недостаточных для нормального обеспечения наших армий, но все же это был главный, жизненный источник их питания».

Особую роль в Гражданской войне играл моральный фактор. Он строго учитывался, а затем использовался и в Красной армии и в белом движении при разработке и проведении большинства операций, хотя база для этого была различной. Белые сражались под лозунгами «защиты веры», «обеспечения интересов трудящегося населения», но прежде всего «сохранения за собственниками их прав на земли», привилегий ранее господствовавших классов. Красная армия боролась «за свободу», возможность «пользоваться всеми благами культуры, созданиями человеческого труда», «за ликвидацию всех форм эксплуатации», за «построение коммунистического общества», а также в надежде своей победой «зажечь пожар мировой революции». Простые по своей сути и очень созвучные настроению обездоленных россиян призывы находили глубокий отклик. Этим гордятся и сами лидеры большевистской партии, и вынуждены признать их враги. «Большевики оказались мастерами в искусстве сочетать действия морального порядка с чисто военными, — отмечал французский генерал Серриньи. — Их боевым операциям в Сибири, Польше, на Кавказе всегда предшествовали в нужный момент агиткампании, направленные параллельно к внесению деморализации в ряды армии и в народную толщу противной стороны. Последовавшие результаты были изумительны и заслуживают глубочайшего изучения».

Всемерные попытки использовать моральный фактор для достижения своих целей предпринимало, разумеется, и командование белогвардейских армий, рассчитывая не только на высокий моральный дух большей части офицерского состава, но и на недовольство большевистской политикой, которое испытывала немалая часть крестьянства и казачества. Нередко это удавалось, особенно в период успехов на фронтах. Но едва армии белых режимов терпели поражения, наступало, как правило, их быстрое разложение. Дело в том, что настойчивое стремление восстановить в России прежние законы, неопределенность обещаний, особенно по решению земельного вопроса, отталкивали солдатские массы, порождали дезертиров, а главное — способствовали развитию процессов морального падения в войсках. Это вынуждены были признать и сами белогвардейские лидеры. Например, генерал Деникин отмечал: «За гранью, где кончается «военная добыча» и «реквизиция», открывается мрачная бездна морального падения: насилия и грабежа. Они пронеслись по Северному Кавказу, по всему югу, по всему российскому театру Гражданской войны, наполняя новыми слезами и кровью чашу страданий народа, путая в его сознании все «цвета» военно-политического спектра и не раз стирая черты, отделяющие образ спасителя от врага… Боролись ли с недугом? Мы писали суровые законы, в которых смертная казнь была обычным наказанием… Мы — и я, и военачальники — отдавали приказы о борьбе с насилиями и грабежами, обиранием пленных. Но эти законы и приказы встречали иной раз упорное сопротивление среды, не воспринявшей их духа, их вопиющей необходимости».

Для ведения Гражданской войны в России обе стороны были вынуждены фактически заново создавать свои вооруженные силы. Первоначально большевиками намечалось заменить прежнюю армию пролетарской милицией. Ее прообразом явились Красная гвардия и поддерживавшие революцию солдаты и матросы, тем более что они уже успешно решили задачи подавления антибольшевистских мятежей. Но когда возникла реальная угроза германского и австро-венгерского вторжения, а затем и Гражданской войны, то выявилось, что Красная гвардия ни по своему составу (463,1 тыс. человек), ни по структуре, ни по принципам комплектования и боевого применения не способна противостоять регулярным ВС. Импровизированная отрядная организация, слабая дисциплина, невысокий уровень подготовки командного состава, низкая выучка гвардейцев при недостаточной их вооруженности не позволяли рассчитывать на успех при решении не только стратегических, но и крупных оперативных задач. Тем более абсолютно нереальным было ставить вопрос о реорганизации и использовании старой армии для защиты Советов, причем не только потому, что большинство ее офицерского состава и часть солдат враждебно относились к новому режиму, но и оттого, что эта армия по существу к концу 1917-го почти утратила боеспособность из-за стихийной демобилизации. Большевикам нужна была новая сила, созданная на классовой основе с жесткой военной дисциплиной и централизованным управлением.
Вот почему 15(28) января 1918 г. Совнарком РСФСР принял декрет «Об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии». Основным источником создания и обучения резервов для фронта стал 1-й корпус РККА, который был сформирован в конце января в Петрограде. Уже к 20 апреля КА насчитывала 195,9 тыс. человек. Они-то и составили ее ядро. Однако приток добровольцев отставал от реальных потребностей государства и условий складывавшейся обстановки. Широкие массы слишком устали от Первой мировой, а потому с неохотой вступали в ряды ВС. Кроме того, добровольческий принцип затруднял планомерную подготовку пополнений и не позволял создавать необходимые резервы, поэтому он просуществовал только до лета 1918-го.
Еще более серьезные трудности возникли с укомплектованием Красной армии квалифицированными кадрами оперативно-стратегического звена. В таких условиях большевистское руководство было вынуждено принять решение о привлечении на военную службу офицеров и генералов российской армии. 27 декабря 1917 года (9 января 1918 г.) наркомвоен издал приказ, согласно которому офицеры штабов, управлений и заведений военного ведомства увольнялись из армии лишь в том случае, если занимаемые ими должности можно было без ущерба заменить соответственно подготовленными лицами.
В результате к середине января следующего года удельный вес военных спецов, как их окрестили, составил в Красной армии более 75% от общего числа командных кадров. Из 250 тыс. офицеров и генералов старой русской армии под красный флаг встали 75 тыс. человек.

С целью контроля за деятельностью военных специалистов и осуществления политического руководства в армии и на флоте в марте 1918-го вводится институт военных комиссаров, а в апреле создается Всероссийское бюро военных комиссаров — Всебюровоенком. В последующем на них было возложено также руководство партийно-политической работой в армии и на флоте. Трудно не согласиться с Михаилом Фрунзе, который писал: «Кто вносил элементы порядка и дисциплины в ряды создавшихся под гром пушечных выстрелов наших молодых красных полков? Кто в часы неудач и поражений поддерживал мужество и бодрость бойцов и вливал новую энергию в их пошатнувшиеся ряды? Кто налаживал тыл армии, насаждал там Советскую власть и создавал советский порядок, обеспечивая этим быстрое и успешное продвижение наших армий вперед? Кто своей настойчивой и упорной работой разлагал ряды врага, расстраивал его тыл и тем подготовлял грядущие успехи? Это делали политические органы армии, и делали, надо сказать, блестяще. Их заслуги в прошлом — безмерны».
Но в то же самое время политические органы нередко сковывали творческую деятельность командных кадров и штабов, вселяли неуверенность при принятии решения. Постепенно сама жизнь вынудила большевиков перейти в строительстве КА к общепринятым во всем мире принципам организации и развития регулярных вооруженных сил.

Стратегическим объединением Красной армии являлся фронт. Общая численность его войск, как правило, составляла от 150 до 500 тыс. человек. Всего в ходе конфликта было образовано 12 фронтов. Основными из них были Восточный, Южный, Юго-Западный, Западный, Кавказский, Северный и Туркестанский. Командование армий в зависимости от одержанных побед или поражений часто менялось. Аналогичная картина наблюдалась и со сменой фронтового командования. Дольше других отдавали приказы бывшие полковники Владимир Гиттис, Александр Егоров, Сергей Каменев, Василий Шорин, генералы Владимир Егорьев, Павел Сытин, поручик Михаил Тухачевский, а также вольноопределяющийся Михаил Фрунзе.

Уже к началу 1919 года Вооруженные силы РСФСР приобрели четкие организационные формы. Они включали Рабоче-крестьянскую Красную армию, Морские силы республики (Рабоче-крестьянский Красный флот, несмотря на континентальный характер театров, большевики огромное значение придавали созданию военно-морских сил, к осени 1917-го РФ имел свыше 1100 боевых кораблей и вспомогательных судов, однако из-за вторжения интервентов республика была отрезана от большинства морей, к 1919-му ВМФ России фактически состоял из одного Балтийского; в годы ГВ было сформировано свыше 30 морских, речных и озерных флотилий, самыми крупными из них являлись: Волжская, Каспийская, Днепровская, Онежская, Северо-Двинская и Азовская, совместно с войсками фронтов флотилии участвовали в наступательных и оборонительных операциях, вели борьбу с кораблями противника, нарушали его коммуникации).
Войска внутренней службы использовались для охраны тыла страны, борьбы с диверсиями на транспорте и в промышленности, с антибольшевистскими восстаниями. Войска вспомогательного назначения включали пограничную охрану Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК), караульные части, войска охраны водных путей и сахарного производства, железнодорожной обороны и охраны железных дорог, продовольственные армии. В конце 1920 года к войскам вспомогательного назначения относили авиацию, броневые, железнодорожные, автомобильные, этапные (части для охраны и обслуживания военных дорог) и войска связи. Они участвовали в боевых действиях, решали задачи по обеспечению перевозок военных грузов и содержанию военных дорог.
Главным родом войск РККА являлась пехота (с октября 1918-го — стрелковые войска), составлявшая к 1 января 1921 года свыше 88% общей численности КА. Основным подвижным родом войск оставалась кавалерия. В ходе войны непрерывно росла роль артиллерии, которую в условиях сильнейшей разрухи в народном хозяйстве удалось воссоздать как род войск. Маневренный характер ГВ потребовал создания в Красной армии бронесил, которые включали бронепоезда, автобронетанковые и автотанковые отряды, десантные отряды пехоты, воздухоплавательные отряды при бронепоездах и другие части. В годы войны эти силы непрерывно развивались. Инженерные части составляли по отношению к общей численности КА 2,76%. В основном они использовались централизованно фронтовым и армейским командованием. Строительные части (военно-полевые строительства) применялись для выполнения оборонительных работ в армейском и фронтовом тылу. Неотъемлемым составом КА являлись Военно-воздушные силы (Рабоче-крестьянский Красный воздушный флот). Его численность не превышала 0,42% от общего состава, тем не менее он решал важные задачи по поддержке наземных войск и морских сил. Всего в годы войны на фронтах одновременно действовало до 350 самолетов.
В целом Вооруженные силы РСФСР, созданные в ходе Гражданской войны, в основном отвечали своему назначению и условиям ведения военных действий. Они превосходили противника по составу, оснащению, и в большей части случаев по моральному состоянию. Характерная черта ВС — социальный состав, вытекавший из соотношения классовых сил в стране. К концу 1920 года удельный вес рабочих составлял 15%, крестьян — 77%, представителей других социальных групп — 8%, а партийно-комсомольская прослойка в армии и на флоте — около 7%. В рядах вооруженных сил сражались представители почти 50 национальностей, из них 77,6% — русские, 13,7% — украинцы, 4% — белорусы, 4,7% — другие национальности. Несмотря на изменившийся социальный и национальный состав, это была все та же армия с русскими традициями, доставшимися от предков, но воевавшая за иные, нежели прежде, социально-политические цели.

Какие же силы в Гражданской войне ей противопоставляла другая сторона? Формирование белых армий началось сразу после Октябрьского переворота. На Юге России в ноябре 1917 года под руководством генерала Михаила Алексеева из офицеров, юнкеров, кадетов, студентов и гимназистов начала формироваться Алексеевская военная организация, а в январе следующего года она была развернута в Добровольческую армию.

В Донской области под руководством генерала Петра Краснова, придерживавшегося прогерманской ориентации, с мая 1918-го на основе всеобщей воинской повинности стала создаваться Донская действующая армия.  Одновременно формировались постоянная армия, названная «Молодой», так как состояла из казаков 19—20-летнего возраста, и Южная. Последняя, насчитывавшая не более 9 тыс. штыков, в начале 1919 года вошла в состав Добровольческой. Вооруженные силы Юга России (главнокомандующий генерал Антон Деникин) кроме Добровольческой и Донской включали Крымско-Азовскую Добровольческую и Кавказскую (с февраля 1920-го — Кубанская) армии, войска Закаспийской (отдельная Туркестанская армия) и Киевской областей, Терско-Дагестанского края (с августа 1919-го войска Северного Кавказа), силы Черноморского флота, Каспийской морской и нескольких речных военных флотилий.
Развертывание Вооруженных сил Юга России в значительной степени зависело от помощи держав Антанты. Боевой и численный состав их на протяжении всего периода существования непременно менялся.  В марте 1920-го ВС Юга были окончательно разгромлены, большая их часть сдалась в плен Красной армии, а остатки, при помощи флота интервентов, переправились в Крым. 4 апреля генерал Деникин, сложив с себя полномочия главнокомандующего, назначил преемником генерала Петра Врангеля.
По сравнению с другими «белыми» армиями силы Юга считались наиболее мощными формированиями по составу, обученности, технической оснащенности и боеспособности. В то же время существенные разногласия между донским и кубанским казачествами, с одной стороны, между их руководителями и Деникиным – с другой (по идеям государственного устройства России, земельному и национальному вопросам) ослабляли единство ВСЮР, что, безусловно, сказывалось на руководстве войсками. А вечное беспокойство за свои тылы вынуждало белогвардейцев направлять для его усмирения регулярные воинские части и соединения.

Достаточно сильные армии были созданы на востоке России. Их формирование облегчали просчеты, допущенные большевиками: сибирское крестьянство, не получив от новой власти реальной поддержки, не сразу встало на их сторону, а зажиточные землепашцы вообще враждебно отнеслись к насильственным реквизициям хлеба. К тому же Сибирь слишком удалена от крупнейших промышленных центров, а местный рабочий класс малочисленен; большой удельный вес в том регионе принадлежал казачеству, стремившемуся во что бы то ни стало сохранить самостоятельность. Базой для развертывания ВС на востоке России послужили шесть корпусов, которые были дислоцированы здесь еще до Первой мировой. В июне 1918-го была сформирована Западносибирская отдельная армия, переименованная вскоре в Сибирскую, просуществовавшую до конца декабря 1918 года. В апреле 1918-го появилась Уральская, с января 1919-го — Западная армии.

Процесс объединения всех этих армий начался в ноябре 1918 года после прихода к власти адмирала Колчака, который стал Верховным правителем и Верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими ВС России. В июне следующего года он издал приказ о создании единой Российской (Русской) армии, которая по штату должна была насчитывать около 1,3 млн офицеров, чиновников, строевых и нестроевых солдат и добровольцев. Из Великобритании для Российской армии с октября 1918 по октябрь 1919 года было поставлено 600 тыс. винтовок, 6831 пулемет, 192 орудия, 346 млн патронов, а из США — 393 тыс. винтовок, 15,6 млн патронов, 100 самолетов. Собственно, как мы видим сегодня, это процесс происходил со стороны чужаков-благодетелей всегда.

В состав Российской армии входили Сибирская, Западная, Южная отдельная армии, Дальневосточная и Семиреченская группы войск, отдельный Сибирский казачий корпус, пять кадровых пехотных дивизий, три сводные пехотные и кадровая кавалерийская бригады, а в оперативном отношении подчинялась Уральская отдельная армия. В мае — июле 1919 года с целью улучшения управления войсками, принимавшими участие в сражениях с КА, адмирал Колчак образовал стратегические объединения — Восточный, Северный и Северо-Западный фронты. После разгрома Красной армией войск Колчака зимой 1920 года их остатки отошли в Забайкалье, где сосредоточивалась Дальневосточная армия (войска Российской восточной окраины) генерала Григория Семенова. Эта армия в ноябре вынуждена была отступить в Южное Приморье, в мае 1921-го она была переименована в резерв милиции, после в белоповстанческую армию.
На Севере России вначале также создавались отдельные подразделения и части, которые затем сводились в соединения. Однако недоверие местного населения к интервентам, а, следовательно, и к тем, кто их поддерживал, привело к тому, что к январю 1919 года численность русских войск Северной области составила всего-навсего 9,4 тыс. штыков и сабель. Поэтому началось формирование частей из числа красноармейцев, попавших в плен, что позволило довести численность войск на Севере до 25 тыс. человек.
В мае адмирал назначил Главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами на Северном фронте генерала Евгения Миллера. На северо-западе России при поддержке германского командования летом 1918-го началось формирование Северной армии, Железной дивизии и добровольческих стрелковых батальонов. В октябре именно они, за исключением Железной дивизии, составили основу Отдельного Псковского добровольческого корпуса Северной армии под командованием генерала Алексея Вандама. В конце ноября этот корпус, потерпев поражение в боях с частями КА, отступил на эстонскую территорию, где был переформирован в Отдельный корпус. До июля 1919-го находился в подчинении эстонского командования, а затем был развернут в Северную (Северо-Западную) армию. Великобритания направила ей 30 тыс. винтовок, 20 млн патронов, 32 орудия, четыре танка, шесть самолетов и 59 тыс. снарядов.

Северо-Западная армия подчинялась генералу Николаю Юденичу, Главнокомандующему всеми сухопутными и морскими вооруженными силами Северо-Западного фронта, образованного по приказу адмирала Колчака в июне 1919 года. Армия в основном формировалась на добровольческой основе. Однако высокой боеспособностью она не отличалась. И причин тут немало: серьезные разногласия среди высшего командного состава; натянутые отношения с эстонским правительством, значительно сократившим поставки белогвардейским войскам; недостаток оружия, боеприпасов и транспортных средств; непрочный тыл ввиду нейтрального, а иной раз и открыто враждебного отношения к армии местного населения. В конце 1919-го Северо-Западная армия была разгромлена совместными усилиями 7-й и 15-й советских армий, а затем отброшена на территорию Эстонии, где в конце января 1920-го прекратила свое существование.
В Риге в конце 1918 года из офицеров русской и германской армий были сформированы три особых отдельных стрелковых батальона. В январе 1919-го в Либаве из русских офицеров и добровольцев был создан Либавский добровольческий стрелковый отряд, развернутый в июне в Добровольческий корпус под командованием Анатолия Ливена. В июле 1919 года корпус вошел в состав Северо-Западной армии.
В начале 1919 года на территории Германии полковник Павел Бермондт-Авалов начал формировать из русских военнопленных Отдельный добровольческий партизанский отряд. В июле он был развернут в Западный Добровольческий имени графа Келлера корпус, который включал отдельные части и подразделения. В сентябре все белогвардейские войска, сосредоточенные в Прибалтике, были сведены в Западную Добровольческую армию, вошедшую в состав Северо-Западного фронта. Армия включала 1-й и 2-й Западные добровольческие корпуса, Железную дивизию, германский легион, корпус полковника Дибича и отдельные части общей численностью около 45 тыс. офицеров и солдат при 600 пулеметах, 100 орудиях, трех бронепоездах, десяти бронеавтомобилях и 120 самолетах. В октябре армия была выведена из состава Северо-Западного фронта, а уже в декабре она прекратила свое существование.
В Крыму генерал Врангель, сменивший Деникина в мае 1920 года, переформировал остатки Вооруженных сил Юга России в Русскую армию. Броневые силы были сведены в отдельные отряды, которые добавлялись к кавалерийским дивизиям. Авиацию представляли восемь отрядов и групп. Военно-морские силы включали корабли различных классов из бывшего Черноморского флота империи, в том числе линейный корабль, крейсеры и миноносцы. На Азовском море действовала флотилия, в состав которой входили канонерские лодки, плавучие батареи, сторожевые корабли. Значительное количество военного обеспечения Врангель получил из Англии.

Его армию отличали железная дисциплина, которую командование поддерживало самыми беспощадными методами. В то же время постоянная скрытая борьба между генералами бывшей русской армии и молодыми офицерами, нежелание насильно мобилизованных солдат воевать, полная зависимость от поставок оружия, техники и боеприпасов извне подтачивали ее силы изнутри.

Главной ударной силой сухопутных войск являлись конные корпуса, созданию которых «белое» командование уделяло большое внимание. Этому способствовало достаточное количество хорошо обученных казачьих войск, располагавших многочисленными кадрами кавалерийских офицеров. Пехотные дивизии являлись тактическими соединениями. Иногда в кавалерийскую дивизию включались стрелковый полк, отдельные пехотные, артиллерийские, кавалерийские и технические подразделения.

Кроме перечисленных выше, большевикам противостояли армии государств, прежде входивших в Российскую империю, а также войска стран Антанты и Четверного союза. В Эстонии к концу ноября 1918 года на основе всеобщей воинской повинности и добровольчества была сформирована Народная армия. В декабре 1919-го она включала три пехотные дивизии, несколько отдельных полков и батальонов, дивизию бронепоездов и авиационный отряд. На территории Латвии в начале 1919 года стала создаваться Южная группа, а в Эстонии — Северная группа латвийской армии. На Украине правительство УНР к началу 1918-го сформировало Запорожский корпус и ряд отдельных частей. После прихода в ноябре того же года к власти Украинского национального союза головным атаманом республиканских войск был назначен Симон Петлюра. Осенью 1920-го, потерпев поражение в сражениях с Красной армией, остатки украинских войск отошли на территорию Польши, где были интернированы.
В конце 1918-го правительство Западно-Украинской Народной Республики на основе всеобщей воинской повинности начало формирование Украинской Галицийской армии. В ноябре 1919-го армия вошла в состав Вооруженных сил Юга России, затем перешла на сторону «красных», а в апреле 1920-го влилась в состав войск УНР. Осенью того же года часть Украинской Галицийской армии была интернирована в Польше, а часть отошла в Закарпатье.
На территории Закавказья в 1918 году были сформированы Мусульманский, Грузинский армейский и Отдельный Армянский корпуса. Они послужили основой для создания национальных армий закавказских республик.

Правительства стран Четверного союза и Антанты, оказывая экономическую, финансовую и военную помощь лидерам белых режимов, одновременно направили в Россию войска для решения собственных задач. Кроме участия в боевых действиях на западе, севере и юге, они охраняли тыловые коммуникации и обеспечивали перевозку военных грузов. Самыми сильными являлись группировки Германии и Австро-Венгрии, сосредоточенные на Восточном фронте и насчитывавшие более 1,7 млн человек. После ноябрьской революции в Германии в 1918 году ее войска по соглашению с правительством Советской России были эвакуированы с оккупированных ими земель.
На русском Севере находились английские, шотландские, американские, канадские, французские, австрийские, итальянские, сербские, польские, финские подразделения, части и соединения. Среди них крупным формированием был британский Северный русский экспедиционный корпус. Кроме того, у французов и англичан на временной службе (по контракту) находились подразделения и части, сформированные из русских офицеров.
На Юге России с марта 1919 по март 1920 гг. базировались 47-я эскадрилья королевских ВВС, танковый отряд Великобритании, а на Черном море в 1920 году 95 боевых кораблей интервентов. В состав французских экспедиционных сил на Юге России входили 1-я группа пехотных дивизий, 4-й полк африканских конных егерей, 21-й полк и этапный батальон туземных стрелков, а также индокитайский батальон, 10-й полк алжирских стрелков, 129-й батальон сенегальских стрелков, артиллерийские и технические подразделения. Действовал здесь и Греческий экспедиционный корпус.

В Финляндии для ведения боевых действий против большевиков были сформированы Олонецкая добровольческая армия (около 3 тыс. человек), 1-й финский добровольческий отряд и полк «Северные парни». Одновременно на территории Прибалтики в 1919 г. действовали Шведский и Датский балтийский вспомогательные корпуса. Польская армия формировалась главным образом с помощью Франции.

Активное участие в боях с Красной армией принимали Отдельный чехословацкий и 1-й польский корпуса. Отдельный чехословацкий был собран в России осенью 1917 года из военнопленных австро-венгерской армии, перебежчиков, чехов-добровольцев и словаков. После заключения Брест-Литовского мира был объявлен автономной частью французской армии. В мае — августе 1918-го совместно с белогвардейскими отрядами поднял восстание. В декабре был отведен с фронта, а в феврале 1919-го переименован в Чехословацкую армию. Ее части выполняли задачу по охране Сибирской железнодорожной магистрали. В 1920 году через Владивосток армия была эвакуирована на родину.

Войска интервентов отличались неоднородностью как по своему составу, так и по моральному духу. Высокую боеспособность проявляли германские части. С помощью умело организованной пропаганды им внушалась идея необходимости оккупации России якобы с целью защиты интересов собственного государства и спасения русского народа от большевиков. Для войск стран Антанты самый отличительный признак — высокий уровень технического оснащения, но солдаты, как и офицеры, не горели желанием умереть на чужой земле. Многих мучил один и тот же вопрос: зачем они оказались в России? Явное недовольство личного состава вооруженной борьбой с русским народом вынуждало командование войск Антанты использовать их главным образом для несения тыловой и охранной служб…

Таким образом, на фронтах Гражданской войны в России с обеих сторон действовали чрезвычайно разнообразные группировки войск, резко отличавшиеся по своему боевому составу, оснащенности и уровню боеспособности. Их численность и состояние постоянно менялись. Преимущества добивалась то одна, то другая сторона. Соотношение сил в значительных пределах колебалось. То в одном, то в другом регионе создавалась острая кризисная ситуация. Этим предопределялся сложный характер военной стратегии, ее динамичность, поэтапное развитие с неоднократной сменой форм и способов вооруженной борьбы, переходом инициативы от Красной армии к «белым» и наоборот. Цели стратегии вынуждено соразмерялись с возможностями сторон, иногда выбиваясь за эти рамки. Для этого требовалось большое искусство, чтобы потенциальные возможности превратить в действительность.

В первые недели после прихода большевиков к власти управление войсками, находившимися на фронтах, осуществлял Верховный главнокомандующий всеми сухопутными и морскими силами Российской республики генерал Николай Духонин через штаб Ставки Верховного главнокомандования, возглавляемый генералом Михаилом Бонч-Бруевичем.
26 октября (8 ноября) 1917 года декретом II Всероссийского съезда Советов был образован Комитет по делам военным и морским, преобразованный 3(16) ноября в Совет народных комиссаров по военным и морским делам. 9(22) ноября Николай Крыленко был назначен Верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами Российской республики. 14(27) ноября Дыбенко возглавил Верховную морскую коллегию, а 21 ноября (4 декабря) был назначен народным комиссаром по морским делам. Непосредственное руководство наркоматом по военным делам осуществлял Николай Подвойский, назначенный 11(24) ноября заместителем наркома по военным делам. Наряду с вышеперечисленными структурами создавались и другие органы высшего военного руководства (Военно-морской революционный комитет, Бюро комиссаров авиационных и воздухоплавательных частей Петроградского гарнизона, Всероссийская коллегия по управлению воздушным флотом, Временный военно-революционный комитет (ВРК), Революционный полевой штаб по борьбе с контрреволюцией, действовавший параллельно с реорганизованным штабом Верховного главнокомандующего).

Разработка проблем стратегии, направленной странами Антанты на достижение своих военно-политических целей, и руководство вооруженной борьбой против Советской республики осуществлялись различными органами. Так, 15 марта 1918 года в Лондоне состоялась встреча премьер-министров и министров иностранных дел Великобритании, Франции и Италии, где было принято окончательное решение о вооруженной интервенции в Сибири и на Севере Советской России.
В системе стратегического руководства большое место занимала переписка между главами правительств, министрами иностранных дел в том числе и с лидерами белого движения адмиралом Колчаком, генералами Деникиным, Врангелем и другими с целью координации усилий на различных театрах военных действий. Например, 16 марта 1918 года министр иностранных дел Великобритании Артур Бальфур сообщил правительству США решение конференции глав правительств Великобритании, Франции и Италии о возможности вовлечения Японии в интервенцию в Сибирь.
Важнейшие вопросы ведения военных действий в России решались на двусторонних встречах глав правительств или министров иностранных дел, или военных министров и Верховного главнокомандующего союзными армиями в Европе маршала Фердинанда Фоша. Так, в начале марта 1919 года военный министр Великобритании Уинстон Черчилль специально встретился в Париже с маршалом, чтобы обсудить положение союзных войск на Черноморском побережье.
Широко применялись такие формы общения, как консультации и переписка между послами стран Антанты в России со своими министерствами иностранных дел или военных министров с представителями военных миссий при белогвардейских армиях и с главнокомандующими союзными войсками. Например, 21 февраля 1918 года американский посол в России Дэвид Френсис направил госсекретарю США Роберту Лансингу телеграмму с предложением об оккупации Владивостока, Мурманска и Архангельска, а 4 апреля член французской военной миссии в России майор Ж. Пишон представил своему правительству доклад «О планах интервенции в Сибири»: «Мы можем вступить в Сибирь под следующими лозунгами: с одной стороны, во имя восстановления порядка, а с другой — во имя защиты наших интересов, находящихся в одних случаях под угрозой нарушения, а в других уже грубо нарушенных большевиками. По вступлении мы сможем поставить то правительство, какое найдем нужным, без необходимости предварительно загромождать себя и стеснять свои действия присутствием манекена, которому мы же придадим ореол великого человека.
Материально такой метод действий вполне возможен. Однако… волей-неволей приходится считаться с общественным мнением.
…если для нас речь идет о моральных сторонниках после того, как мы совершим определенные действия, то за это беспокоиться не приходится: среди тысячи политических нюансов, существующих в толще русского народа, всегда найдутся люди, которые встретят победителя с цветами в руках, с флагами и приветственными речами. Такие люди встречались у украинцев и поляков и даже немцев во всех тех городах, в которых последние восстанавливали порядок. Такие люди будут благодарить и благословлять всякого, кто вернет им имущество и спасет их жизни, тем более если при этом будет восстановлена их власть. На этот счет беспокоиться нечего: таких сторонников мы найдем всюду.
Но если речь идет об активных сторонниках, которые могут оказать действенную помощь с самого начала, то здесь точно нужно выяснить численность, положение и средства, которыми располагают отдельные группировки…
…мысль о том, что с хорошей палкой в руке можно восстановить и поддерживать порядок у такого народа, как русский, который привык к кнуту, свидетельствует о полном незнакомстве с теми глубокими изменениями, которые произошли за последнее время в настроениях и психологии русских. Правда, палкой можно временно восстановить порядок, ибо народ до крайности устал от длительного состояния анархии, и это обстоятельство наводит на реакционные мысли, но такое положение не сможет долго продолжаться… Нельзя забывать, что, несмотря на насилия, сопутствовавшие революции, все же в народ проникло много новых идей, усвоение которых не позволит людям долго терпеть то, что они переносили безропотно тысячелетия…».

Аналогичные вопросы неоднократно обсуждались на заседаниях Парижской мирной конференции с целью выработать и подписать мирные договоры со странами Четверного союза, создание комиссии для координации планов интервенции, использование сил государств Восточной Европы против Советской власти.
Межсоюзный комитет на своих заседаниях рассматривал различные вопросы: о переброске американских войск на Север страны; о подготовке армий Польши, Румынии, Прибалтийских стран и белогвардейских войск к совместным действиям против Советской республики; о поставках оружия и боеприпасов белогвардейцам в Польше. В некоторых случаях решения комитета направлялись руководителям государств Антанты, лидерам белых режимов или главам военных миссий при них.
В апреле 1918-го непосредственное руководство вооруженной борьбой в России было возложено на Верховного главнокомандующего союзными армиями во Франции маршала Фоша. Вопросы планирования операций против КА решал теперь Генеральный штаб Главного командования союзных армий, созданный еще в годы Первой мировой войны. Он же решал, где высадить войска Антанты, а также какое количество сил и средств необходимо для выполнения задач на различных театрах войны. На Севере России союзные и белогвардейские соединения возглавлял британский генерал Фредерик Пуль, а с сентября 1919-го — его соотечественник генерал Эдмунд Айронсайд. В Восточной России и Сибири – французский генерал Морис Жанен. Главнокомандующим СВ на Дальнем Востоке назначен японский генерал Отани, в Закавказье — английский генерал Лионель Денстервилль, в Туркестане — англичанин генерал Уилфрид Маллесон.

Иными словами, руководство вооруженной борьбой против Советской России осуществлялось посредством довольно сложной системы: Совет десяти (Совет четырех, впоследствии — пяти) — Высший военный совет — Межсоюзный комитет военных представителей — Верховный главнокомандующий союзными войсками — Генеральный штаб Верховного главнокомандующего — штабы главнокомандующих союзными и белогвардейскими войсками на театрах военных действий. Несмотря на эту, казалось бы, стройную систему, она с самого начала стала давать сбои, ибо оказалась неспособной объединить усилия всех союзников. Главной причиной этого явились непримиримые противоречия между державами Антанты в вопросах о будущем государственном устройстве России и о сферах своего влияния на ее территории.
Лидеры белых режимов создавали свои собственные органы руководства вооруженной борьбой, которые по сути действовали независимо друг от друга.

Верховным правителем Российского государства и Верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами России с ноября 1918 года формально считался адмирал Колчак. В январе 1919-го он заключил соглашение с представителями Антанты о координации планов и действий с интервентами, а также собственных планов операций с директивами Верховного главнокомандования союзных войск. Связующим звеном должен был стать командующий союзными войсками в Восточной России и Сибири генерал Жанен. В свою очередь, он получил право осуществлять общий контроль на фронте и в тылу, иметь своих офицеров в белогвардейских штабах, учреждениях и частях, утверждать общие для белогвардейцев и союзных войск планы операций. При генерале Жанене находился штаб, который при решении общих оперативных вопросов тесно сотрудничал со штабом Колчака и в то же время непосредственно руководил войсками интервентов. Главным советником адмирала по вопросам тыла, организации армии и снабжения фронта всеми необходимыми средствами являлся глава британской военной миссии в Сибири генерал Альфред Нокс.
Главнокомандующий Вооруженными силами Юга России генерал Деникин в конце мая под нажимом союзников вынужден был признать адмирала Колчака Верховным правителем и Верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России, на деле все вопросы стратегического руководства генерал по-прежнему решал самостоятельно.
А с адмиралом Колчаком в определенной мере взаимодействовали назначенные им же Главнокомандующий войсками Северного фронта генерал Миллер и Главнокомандующий Северо-Западным фронтом генерал Юденич. Но в связи со значительной удаленностью этих фронтов от Ставки адмирала Колчака в Омске, оба главнокомандующих действовали чаще всего тоже совершенно самостоятельно.

Главнокомандующий Русской армией генерал Врангель руководил действиями своих войск через штаб (начальник штаба — генерал Павел Шатилов), командиров корпусов и их штабы. В непосредственном подчинении Главкома находились группа войск особого назначения, артиллерийский и танковый дивизионы, запасные части, флотилия.
В целом структура стратегического руководства белогвардейскими вооруженными силами была во многом сходна с той системой, что сложилась в Первую мировую войну, и строилась в основном в соответствии с Положением о полевом управлении войсками, разработанном в 1914 году. Однако единого командования всеми белогвардейскими формированиями не было, так как каждый главнокомандующий действовал по собственному усмотрению под воздействием представителей тех стран Антанты, которые имели наибольшее влияние в том или ином регионе России…

Долгое время существовала версия об особом характере советской военной стратегии. Считалось, что она возникла после октября 1917-го на принципиально иной политической и социальной базе, то есть явным образом отличалась от буржуазной, лежавшей в основе действий антибольшевистских сил. Эта версия теоретически обосновывалась выдвинутым еще Энгельсом и развитым Лениным положением о том, что победивший пролетариат создаст свой особый способ ведения конфликта.

Однако и Гражданская, и последующие войны XX века не подтвердили такой вывод. Историческая практика показала, что и капиталистические, и социалистические государства применяют в них в основном тождественные средства и способы ведения.
Вот почему можно полагать, что в период ГВ в России конфликт шел между двумя ветвями одной и той же национальной стратегии, преследовавшими различные политцели. Последнее обстоятельство дает основание рассуждать и о стратегии Страны Советов, и о стратегии белого движения, хотя обе стороны использовали одинаковые средства борьбы и базировалась на единых национальных традициях, вытекали из одной и той же научной школы, осуществлялись в соответствии с однотипными принципиальными установками, проводились на повестку военными кадрами, выросшими на одной и той же национальной почве.
Отсюда, естественно, вовсе не следует, что стратегия большевиков и стратегия белого движения абсолютно тождественны, что у той и другой стороны не было различия в теории, характере стратегических планов и действий, в том числе и потому, что перед красной и белой армиями ставились прямо противоположные военно-политические цели и стратегические задачи.

На всем протяжении войны стратегия Красной армии, основанная на последовательном разгроме противника, круговой обороне и эксцентрическом наступлении противостояла стратегии белых армий и других антибольшевистских сил, в основе которой лежали преимущественно концентрические действия, удержание захваченных районов и нанесение последовательных ударов то на одном, то на другом направлении. И в этом плане правомерно говорить о советской и о белой военной стратегиях.
В годы ГВ военная стратегия Красной армии прошла через ряд этапов (по разным мнениям специалистов от трех до пяти), на каждом из которых реализовывался определенный план конфликта. В формировании взглядов, учитывавших особые его условия, активно участвовали прежде всего бывшие офицеры и генералы российской армии, занимавшие ответственные должности в системе органов стратегического руководства. Вместе с тем определенный вклад вносили и некоторые политические и военные деятели советского государства, в том числе Лев Троцкий и Михаил Фрунзе, сотрудники Полевого штаба РВСР, занимавшиеся обобщением опыта операций и доведением его до высшего командного состава.

Итак, ход вооруженной борьбы между «красными» и «белыми» можно разделить на три этапа (так дает Институт советской и постсоветской истории), которые различаются по составу участников, интенсивности боевых действий и условиям внешнеполитической обстановки.

ПЕРВЫЙ ЭТАП
На первом этапе (октябрь/ноябрь 1917 – ноябрь 1918 гг.) происходило формирование вооруженных сил противоборствующих сторон и основных фронтов борьбы между ними. В этот период Гражданская война шла в условиях продолжавшейся Первой мировой и сопровождалась активным участием во внутренней борьбе в России войск стран Четверного союза и Антанты.

В октябре – ноябре 1917 года в ходе Октябрьской революции большевики подавили вооруженные выступления сторонников Временного правительства в Петрограде, его окрестностях и в Москве. К концу 1917-го на большей части Европейской России была установлена советская власть. Первые крупные выступления против большевиков произошли на казачьих территориях Дона, Кубани и Южного Урала (выступление Каледина (1917–1918), Кубанская рада и выступление Дутова (1917–1918)).
В первые месяцы ГВ боевые действия велись отдельными отрядами, главным образом вдоль линий железных дорог за крупные населенные пункты и железнодорожные узлы («Эшелонная война»).

Весной 1918-го локальные стычки стали перерастать в более масштабные вооруженные столкновения.
Разгон Учредительного собрания и заключение Брестского мира 1918-го усилили оппозицию политике Совета народных комиссаров РСФСР (СНК РСФСР) по всей стране. Созданные в феврале – мае подпольные антибольшевистские организации (Союз защиты Родины и свободы, Союз возрождения России, «Национальный центр») попытались объединить силы, боровшиеся против советской власти, и получить иностранную помощь, занимались переправкой добровольцев в центры сосредоточения антибольшевистских сил. В это время территория РСФСР сократилась из-за продвижения германских и австро-венгерских войск (какое-то время продолжалось и после заключения Брестского мира): в феврале – мае 1918 г.
Весной 1918 года страны Антанты высадили вооруженные десанты в Мурманске, Архангельске и Владивостоке, что привело к падению здесь власти СНК РСФСР. Начавшееся в мае выступление Чехословацкого корпуса помогло ликвидировать советскую власть в Поволжье, на Урале и в Сибири, а также отрезать Туркестанскую советскую республику от РСФСР.

Непрочность советской власти и поддержка «белых» со стороны интервентов способствовали созданию летом и осенью 1918-го ряда антибольшевистских, преимущественно эсеровских, правительств: Комитета членов Учредительного собрания (Комуч; июнь, Самара), Временного Сибирского правительства (июнь, Омск), Верховного управления Северной области (август, Архангельск), Уфимской директории (сентябрь, Уфа).
В апреле 1918 года на территории Донского казачьего войска создана Донская армия, которая к концу лета вытеснила советские войска с территории области Войска Донского. Добровольческая армия (начала формироваться в ноябре 1917 г.), состоявшая преимущественно из офицеров и юнкеров бывшей российской армии, в августе 1918-го заняла Кубань.

Успехи противников большевиков вызвали реформирование РККА. Вместо добровольческого принципа формирования в мае 1918 года в РСФСР введена всеобщая воинская повинность. За счет привлечения в РККА офицеров бывшей российской армии был усилен командный состав, учрежден институт военных комиссаров, в сентябре 1918-го создан Революционный военный совет Республики (председатель – Лев Троцкий) и введена должность главнокомандующего Вооруженными Силами Республики (Иоаким Вацетис). Также в сентябре вместо завес, существовавших с марта 1918-го, были образованы фронтовые и армейские объединения РККА. В ноябре учрежден Совет рабочей и крестьянской обороны (председатель – Владимир Ленин). Укреплению армии сопутствовало упрочение внутреннего положения в РСФСР: после поражения восстания левых эсеров 1918 года на территории республики не осталось организованной оппозиции большевикам.

В результате в начале осени 1918 года РККА сумела изменить ход вооруженной борьбы: в сентябре она остановила наступление войск Народной армии Комуча (началось в июле), к ноябрю оттеснила их к Уралу. На первом этапе обороны Царицына 1918–1919 гг. части РККА отбили попытки Донской армии овладеть Царицыном (ныне Волгоград). Успехи РККА несколько стабилизировали положение РСФСР, но ни одна из сторон не смогла в ходе боевых действий получить решающий перевес.

ВТОРОЙ ЭТАП
На втором этапе (ноябрь 1918 – март 1920) произошли главные сражения между РККА и белыми армиями, наступил перелом в Гражданской войне. В связи с завершением Первой мировой в этот период резко сократилось участие интервентов в ГВ. Уход германских и австро-венгерских сил с территории России позволил СНК РСФСР вернуть под свой контроль значительную часть Прибалтики, Белоруссии и Украины. Несмотря на высадку в ноябре – декабре 1918 года дополнительных воинских частей стран Антанты в Новороссийске, Одессе и Севастополе, продвижение британских формирований в Закавказье, непосредственное участие Антанты в Гражданской в. оставалось ограниченным, и к осени 1919 года основной контингент союзных войск был выведен с территории России. Иностранные государства продолжали оказывать антибольшевистским правительствам и вооруженным отрядам материально-техническую помощь.
В конце 1918 – начале 1919 гг. произошла консолидация антибольшевистского движения; руководство им от эсеровских и казачьих правительств перешло в руки консервативного белого офицерства. В результате переворота в Омске 18 ноября 1918-го была свергнута Уфимская директория и к власти пришел адмирал Александр Колчак, объявивший себя Верховным правителем Российского государства. 8 января 1919 года на основе Добровольческой и Донской армий созданы Вооруженные силы Юга России (ВСЮР) под командованием генерал-лейтенанта Антона Деникина.

Первыми решительное наступление начали армии Колчака. В конце 1918 года Сибирская армия преодолела Уральский хребет и взяла Пермь. В марте 1919-го последовало общее наступление Колчака. Наибольшего успеха достигли войска Западной армии генерал-лейтенанта Михаила Ханжина, которые овладели Уфой (март), а в конце апреля вышли на подступы к Волге. Появилась возможность соединения армий Колчака с ВСЮР, создалась угроза Советской власти в центральных районах РСФСР.
Однако в мае 1919 года части РККА, усиленные пополнениями, перехватили инициативу и в ходе контрнаступления Восточного фронта разбили противника и отбросили его к Уралу. В результате предпринятого командованием РККА наступления Восточного фронта 1919–1920 гг. советские войска заняли Урал и большую часть Сибири (в ноябре 1919-го захвачен Омск, в марте 1920-го – Иркутск).
На Северном Кавказе против власти СНК РСФСР выступили горские правительства, опиравшиеся на военную помощь стран Четверного союза. После вывода иностранных войск с территории т.н. Горской республики она была занята частями ВСЮР, под давлением которых в конце мая 1919-го Горское правительство прекратило свою деятельность.

Первые поражения армий Колчака совпали с началом московского похода Деникина 1919 года, представлявшего собой самую серьезную угрозу власти большевиков за годы Гражданской войны. Его первоначальному успеху способствовала нехватка у РККА резервов, которые находились на Восточном фронте, а также массовый приток во ВСЮР казаков в результате проводившейся руководством РСФСР политики расказачивания. Наличие казачьей конницы и хорошо подготовленных военных кадров позволило ВСЮР овладеть Донбассом и областью Войска Донского, взять Царицын и занять большую часть Украины. Попытки советских войск контратаковать противника в ходе августовского наступления 1919 года не увенчались успехом. В августе – сентябре оборона РККА была дезорганизована рейдом Мамонтова 1919 года. В октябре ВСЮР заняли Орел, создав угрозу Туле и Москве. Наступление ВСЮР было остановлено, а затем сменилось стремительным отступлением вследствие предпринятого руководством РККА контрнаступления Южного фронта 1919 года (было осуществлено после крупных мобилизаций и создания Первой конной армии, которая позволила ликвидировать преимущество ВСЮР в кавалерии), слабости контроля ВСЮР над занятыми территориями и желания казачества ограничиться обороной области Войска Донского и Кубани. В ходе наступления Южного и Юго-Восточного фронтов 1919–1920 гг. части РККА вынудили ВСЮР отойти на Северный Кавказ и в Крым.
Летом – осенью 1919 года последовало наступление на Петроград Северного корпуса (с 19 июня Северная армия, с 1 июля Северо-Западная армия) под общим командованием генерала от инфантерии Николая Юденича. В октябре – ноябре оно было остановлено, Северо-Западная армия разбита, а ее остатки отошли на территорию Эстонии.
На севере европейской части России сформированные Временным правительством Северной области (преемник Верховного управления Северной области) войска Северной области, поддержанные союзным экспедиционным корпусом, вели боевые действия с частями советского Северного фронта. В феврале – марте 1920 года войска Северной области прекратили свое существование (этому способствовали неудачи белых армий на главных направлениях и вывод союзного экспедиционного корпуса с территории области), части РККА заняли Архангельск и Мурманск.

С осени 1919 года, когда генерал Деникин предпринял решающее наступление на Москву, основные усилия были перенесены на южное направление. Здесь с помощью сил, переброшенных с других направлений, и резервов были подготовлены и проведены несколько крупных операций, в результате которых противник КА был остановлен, обескровлен, а затем и разбит решительными контрударами с последующим переходом в контрнаступление и общее наступление. Одновременно на этом же этапе часть сил решала частные стратегические задачи по завершению разгрома войск Колчака, обороне Петрограда, разгрому армии генерала Юденича.

ТРЕТИЙ ЭТАП
На третьем этапе (март 1920 – октябрь 1922) основная борьба происходила на периферии страны и не представляла непосредственной угрозы советской власти в центре России.
К весне 1920 года самым крупным из белых воинских формирований являлась «Русская армия» (сформирована из остатков ВСЮР) генерал-лейтенанта барона Петра Врангеля, располагавшаяся в Крыму. В июне, воспользовавшись отвлечением основных сил РККА на польский фронт, эта армия предприняла попытку захватить и укрепиться в северных уездах Таврической губернии, а также высадила в июле и августе десанты на побережье Северного Кавказа, чтобы поднять на новое выступление против РСФСР казаков области Войска Донского и Кубани. Все эти планы потерпели поражение, в октябре – ноябре «Русская армия» в ходе контрнаступления Южного фронта и Перекопско-Чонгарской операции 1920 года была разбита (ее остатки эвакуировались в Константинополь). После поражения белых армий в ноябре 1920 – январе 1921 гг. на территории Северного Кавказа были образованы Дагестанская АССР и Горская АССР.

Последние бои Гражданской войны происходили в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. В 1920–1922 гг. наиболее крупными антибольшевистскими формированиями там являлись Дальневосточная армия генерал-лейтенанта Григория Семенова (контролировала район Читы) и Земская рать генерал-лейтенанта Михаила Дитерихса (контролировала Владивосток и часть Приморья). Им противостояли Народно-революционная армия (НРА) Дальневосточной республики (создана руководством РСФСР в апреле 1920 года, чтобы избежать военного столкновения с Японией, сохранявшей военное присутствие на Дальнем Востоке), а также отряды красных партизан. В октябре 1920-го НРА овладела Читой и вынудила отряды Семенова уйти по КВЖД в Приморье. В результате Приморской операции 1922 года Земская рать была разбита (ее остатки эвакуировались в Гензан (ныне Вонсан), а затем в Шанхай). С установлением советской власти на Дальнем Востоке завершились основные сражения Гражданской войны.

ПОВСТАНЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ
Повстанческое движение в Гражданской войне возникло в 1918–1919 гг., а наибольшего размаха достигло в 1920–1921-е. Его целью было защитить деревню от политики «военного коммунизма», проводившейся в РСФСР (главные лозунги – «советы без коммунистов» и «свобода торговли сельскохозяйственными продуктами»), а также от реквизиций и мобилизаций, которые осуществляли противники  большевиков. Повстанческие отряды состояли главным образом из крестьян, многие из них дезертировали из РККА и белых армий, скрывались в лесах (отсюда их общее название – «зеленые») и пользовались поддержкой местного населения.

Партизанская тактика борьбы делала их малоуязвимыми для регулярных войск. Повстанческие отряды, нередко из тактических соображений, оказывали содействие «красным» или «белым», нарушая коммуникации и отвлекая от основных боевых действий сравнительно крупные воинские части; при этом их военная организация оставалась независимой от командования союзников. В тылу армий Колчака наиболее многочисленные повстанческие отряды действовали в Томской и Енисейской губерниях, на Алтае, в районе Семипалатинска и долины реки Амур. Налеты на железнодорожные эшелоны, осуществленные повстанцами, в решающие дни наступления Колчака в 1919 году нарушали подвоз снабжения и вооружений для войск. На юго-востоке Украины действовала Революционно-повстанческая армия Украины Нестора Махно, которая в разные периоды сражалась против украинских националистов, германских войск, частей РККА и ВСЮР.

Кони версты рвут наметом,
Нам свобода дорога,
Через прорезь пулемета
Я ищу в пыли врага.
 
Застрочу огнем кинжальным,
Как поближе подпущу.
Ничего в бою не жаль мне,
Ни о чем я не грущу.
 
Только радуюсь убойной
Силе моего дружка.
Видеть я могу спокойно
Только мертвого врага.
 
У меня одна забота,
Нет важней ее забот…
Кони версты рвут наметом,
Косит белых пулемет.
                 Нестор Махно

В тылу РККА первое крупное повстанческое движение возникло в марте 1919 года и получило название «Чапанная война». В конце 1920 – начале 1921 гг. крестьянские отряды действовали в Поволжье, на Дону, Кубани и Северном Кавказе, в Белоруссии и Центральной России. Самыми массовыми выступлениями были Тамбовское 1920–1921 гг. и Западносибирское 1921 года. Весной 1921 года на значительной территории РСФСР Советская власть в деревне практически перестала существовать. Широкий размах крестьянского повстанческого движения наряду с Кронштадтским восстанием 1921-го заставил большевиков заменить политику «военного коммунизма» НЭПом (март 1921). Однако главные очаги были подавлены советскими войсками только летом 1921 года (отдельные отряды продолжали сопротивление до 1923-го). В некоторых районах Поволжья восстания прекратились из-за разразившегося в 1921 году голода.

За годы войны успехи Красной армии постоянно чередовались с серьезными неудачами. А причина в том, что политическое и военное руководство РСФСР не раз допускало крупные ошибки. Вооруженные силы, несмотря на то, что они в ряде случаев имели численное превосходство, неоднократно терпели поражение и несли при этом огромные потери. Особенно тяжелые последствия имели Пермская катастрофа, которую пришлось пережить 2-й и 3-й армиям Восточного фронта в декабре 1918 года, развал Каспийско-Кавказского фронта в январе 1919-го, потеря Донбасса войсками Южного фронта летом 1919-го, поражение Западного фронта в районе река Висла в 1920 году. Но тем не менее окончательная победа оказалась на стороне «красных», которые в ходе пятилетней упорной борьбы разгромили своих врагов. Решающую роль в этом сыграла, с одной стороны, разобщенность противников, а с другой — преимущества, вытекающие из центрального положения районов, где утвердились большевики (превосходство в людских и материальных ресурсах), проводимая ими политическая пропаганда среди населения и личного состава армии (лозунги «Мир – народам!», «Земля – крестьянам!», «Фабрики – рабочим!», «Вся власть Советам!» и декреты, особенно Декрета о земле), а также созданная большевиками административно-государственная система, твердость и решимость руководства, а зачастую и более искусное ведение вооруженной борьбы.

ИТОГИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

В результате пятилетней вооруженной борьбы советские силы объединили большую часть территории бывшей Российской империи (за исключением Польши, Финляндии, Литвы, Латвии, Эстонии, Бессарабии, Западной Украины и Западной Белоруссии), установили полный контроль над обеими столицами (Петроград, Москва) и центральными районами страны, что дало возможность опираться на крупные людские и природные ресурсы, использовать сравнительно развитую систему коммуникаций, позволявшую налаживать утраченную экономику.

Советское государство создало в условиях Гражданской войны мощные вооруженные силы (к ноябрю 1920 насчитывали свыше 5,4 млн человек) с четкой организационной структурой и централизованным руководством, в чьих рядах служили около 75 тыс. офицеров и генералов бывшей российской армии (около 30 % от численности ее офицерского состава), опыт и знания которых сыграли важную роль в победах РККА на фронтах и заложили основы стратегии для будущего ВС. Наиболее отличились среди них Иоаким Вацетис, Александр Егоров, Сергей Каменев, Филипп Миронов, Михаил Тухачевский. Умелыми военачальниками стали солдаты, матросы и унтер-офицеры бывшей российской армии: Василий Блюхер, Семен Буденный, Григорий Котовский, Федор Раскольников, Василий Чапаев, а также не имевшие военного образования Михаил Фрунзе, Иона Якир.

Из военных руководителей Белого движения видную роль в Гражданской войне сыграли генералы Михаил Алексеев, Петр Врангель, Антон Деникин, Александр Дутов, Лавр Корнилов, Евгений Миллер, Григорий Семенов, Яков Слащев, Николай Юденич, адмирал Александр Колчак.

                                                                                 ***

Так закончилась Гражданская война 1917–1922 гг., одно из самых трагических событий в истории страны, принесшая огромные материальные потери, довершившая развал хозяйства, начатый в годы Первой мировой.

Полностью оказалась дезорганизованной финансовая система: на территории России в годы ГВ находилось в обращении свыше 2 тыс. видов денежных знаков.

Под влиянием конфликта из страны эмигрировали до 2 млн человек. Гражданская война вызвала разрушение традиционных экономических и общественных связей, архаизацию общества и усугубила внешнеполитическую изоляцию страны.
Ущерб, причиненный интервенцией, в стоимостном выражении составил около 50 млрд золотых рублей. Промышленное производство сократилось до 20—40% от уровня дореволюционной России, а сельскохозяйственное уменьшилось вдвое.
Самым ярким показателем кризиса стал голод 1921–1922 гг., которым было охвачено свыше 30 млн человек. Массовое недоедание и связанные с ним эпидемии обусловили высокую смертность.
Общие демографические потери, по неполным данным, составили около 13 млн человек. Среди санитарных потерь основная часть приходилась на эпидемии. Тиф, холера, дизентерия, оспа не щадили никого.
В армиях противоборствовавших сторон дезертирство приняло массовый характер. Только в Красной армии с 1 января 1919-го по 1 декабря 1920-го были выявлены и возвращены на службу 2846 тыс. человек. Количество дезертиров свидетельство о том, что население безмерно устало воевать.
Гражданская война в России велась в небывало ожесточенных и кровопролитных формах. Тяжелейший урон понесли вооруженные силы обеих сторон, погибли солдаты-соотечественники, русские люди. К сожалению, сведения о них противоречивы и до сих пор не могут считаться исчерпывающими. По исследованиям, проведенным в последние годы, Вооруженные силы РСФСР в 1918—1920 гг. потеряли 5 024088 человек, из них безвозвратно 701847, или 14% по отношению ко всем потерям.
Эти огромные цифры свидетельствуют не только о напряженном характере боевых действий, но и об издержках в военном искусстве – для достижения своих политических амбиций и поставленных целей государственное и военное руководство обеих сторон шло на крайние меры, бросало в сражения недостаточно обученные войска, начинало недостаточно подготовленные операции, не щадило личный состав, в ряде случаев стремилось решить задачи, не считаясь ни с чем…

«Два паренька». Музыка Леонида Афанасьева, текст Бориса Гайковича, поет Иван Шмелев.