Для более глубокого погружения в атмосферу экспозиции этот зал оснащен музыкальным аудиофайлом.
Концерт для фортепиано с оркестром № 23 ля мажор, Adagio. Музыка Вольфганга А. Моцарта, исполняет оркестр Немецкой камерной филармонии, партия фортепьяно Михаил Плетнев.

Богами вам еще даны
Златые дни, златые ночи,
И томных дев устремлены
На вас внимательные очи.
Играйте, пойте, о друзья!
Утратьте вечер скоротечный;
И вашей радости беспечной
Сквозь слезы улыбнуся я.
            Александр Пушкин

АНАСТАСИЯ ВРУБЕЛЬ
Портрет Насти Врубель (1877–1933), в замужестве Немитц, младшей сестренки художника, был написан им в 1894 году. Весной этого года Михаил сопровождал Сергея, старшего сына Саввы Мамонтова, в Италию на лечение. Путешественники жили неподалеку от Генуи. Возвращались они в Россию пароходом по морю через Неаполь, Бриндизи, Пирей, Афины и Константинополь. Прибыв в Одессу, сын задержался здесь, чтобы навестить семью отца и пробыл в городе до середины мая. 19 апреля 1894 года Александр Михайлович, отец художника, писал его сестре Анне: «Миша … гостит у нас со среды … Приехал он сюда на пароходе «Лазарев» вместе с молодым Сергеем Мамонтовым в 7 часов утра… Время проводим больше дома и в своей компании… Миша привез с собой около 20 разных видов, им самим написанных во время последнего путешествия. Некоторые из них очень хороши. Кроме того, Миша написал у нас портрет-фантазию Насти».

Самая младшая единокровная сестра Врубеля Настя посещала занятия в Одесской рисовальной школе и очень любила лепить. Художник с большой нежностью создает образ юной семнадцатилетней девушки, обладавшей живым умом и к тому уже решительным, волевым характером.

Семнадцатилетняя Настенька Врубель. 

За год до этого брат написал декоративные панно «Суд Париса» (1893 г.) на сюжет античной мифологии. Триптих  — первая крупная декоративная работа Михаила Врубеля, предназначенная для оформления интерьера. Панно в числе других работ заказал автору инженер Карл Дункер для особняка на Поварской улице в Москве (смотри зал 13, часть 5).
Тема Ренессанса, предложенная заказчиком, своеобразно преломляется в интерпретации художника. Живописное решение панно навеяно колоритом позднего Тициана и композиционными мотивами фрески Рафаэля «Триумф Галатеи» виллы Фарнезина. Врубель «решил пейзаж с фигурами», что отражает символистскую тему пантеистического полотна. Работая над «Парисом», Врубель находился в поиске приемов декоративной стилизации форм, отличающихся от академических. Античность предстает как призрачное мистическое видение, перекликающееся с античными мотивами второй части «Фауста» Гете (смотри зал 8, 1 часть).
В основе идейного замысла — тема духовного выбора, сквозная для творчества художника. Образы богинь решены как символико-аллегорические олицетворения стихий: Юнона — воздуха, Венера — воды, Минерва — земли. Сущности изображены в окружении хтонических существ, олицетворяющих души этих стихий. Юнона представлена на своеобразном троне из облаков и цветовой гаммой напоминает гаснущие краски вечерней зари. Несмотря на зыбкость очертаний, трактовкой форм фигура богини напоминает скульптуру Фидия с характерными мокрыми драпировками.

«Суд Париса. Триптих. Левое панно: Юнона», 1893 г. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея.

В правой части триптиха на фоне каменистого пейзажа представлена Минерва, воплощающая мудрость. У ее ног различимы атрибуты — золотой шлем и полустертое изображение совы.

«Суд Париса. Триптих. Правое панно: Минерва», 1893 г. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея.

В центральной части триптиха представлена Венера-победительница, возлежащая на перламутровой раковине, что подчеркивает ее связь с морем. Парис во фригийском колпаке несколько иронически отодвинут вглубь идиллического пейзажа. На первый план выносится яблоко раздора — символ судьбы, который торжествующе несет крошка Амур верхом на дельфине.

«Суд Париса. Триптих. Среднее панно: Венера, Парис и Амур», 1893 г. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея.

Разрешение спора трех богинь становится не произвольным решением индивидуальной воли Париса, а высшим жребием богов. Отклоненный заказчиком триптих «Суд Париса» был приобретен меценатом Константином Арцыбушевым, другом и единомышленником Саввы Мамонтова.

После работы над триптихом воображение художника было наполнено древними мирами и связанными с ними сюжетами, которые и нашли отражение в первоначальном портрете сестры. Фантазию Врубеля подпитывало и недавнее путешествие, запечатленное им в этюдах, на которых изображены старинные итальянские порты, греческие «Пропилеи» в Афинах. Колористически портрет выдержан в той же коричневато-оливковой гамме, что и «Суд Париса». Потомки Анастасии знают романтичную историю, как поначалу Врубель пытался написать большой портрет прекрасной девушки с обнаженными плечами, точь-в-точь как у Венеры в средней части триптиха. Но во время работы над картиной барышня обручилась с офицером Балтийского флота, и отец невесты посчитал неуместным представить дочку, изображенную с обнаженным верхом. Так от первоначального варианта портрета пришлось отказаться, и брат решил ограничиться профильным вариантом в стиле немецкого академизма, да еще и спешно выдумывать цвет платья, которого в реальности не существовало.

Анастасия Немитц с дочкой. Тот же профиль. 

Сестра позирует ему в легком платье с накинутой воздушной шелковой шалью, украшенной геометрическим орнаментом. На голове – высокая прическа по греческой моде, перехваченная бирюзовыми лентами. Графически точно очерчен профиль лица, линия тонкой длинной шеи на фоне стены. В целом в произведении предстает нежный, изящный и одновременно трогательный образ юной особы, возникший волею фантазии гениального художника. Портрет долго хранился в семье младшей дочери модели Насти Шмелевой и в 2004 году был передан на содержание в Государственную Третьяковскую галерею.

«Настя», 1894 г. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея.

ЭМИЛИЯ ПРАХОВА
Когда мы слышим имя Михаила Врубеля, на ум сразу приходят несколько вариаций «Демона». Но не все знают, что это мрачное и печальное существо художник списал с возлюбленной, которая так и не ответила ему взаимностью.

Эмилия Мария Клементина Лестель родилась в 1849 году во французской семье в Санкт-Петербурге. Ходили слухи, что ее отец — граф Дмитрий Милютин, историк и военный министр. Этому родству сплетники приписывали большие карьерные успехи Эмилии Львовны и ее мужа. Девушка вышла замуж в 16 лет за известного искусствоведа Адриана Прахова. Супруги много путешествовали вместе, посещали галереи и концерты. Молодая женщина обучалась игре на фортепьяно у самого Ференца Листа.

В Киеве Прахов преподавал в университете и занимался реставрацией древнерусских фресок. Для этих работ он пригласил молодого Михаила (приехал в Киев в 28 лет). Во время учебы художник изучал античность, а византийский стиль, в котором предстояло работать, был ему не слишком знаком. Под чутким профессорским руководством талантливый Врубель быстро постиг новую область, весьма впечатлив этим наставника. В этот период он расписал фрески и иконы для Кирилловской церкви и создал 150 рисунков для реставрации фигуры ангела на куполе Софийского собора (смотри зал 2).
Эмилии Праховой на тот момент было 35, и она была матерью троих детей. Да и даму нельзя было назвать красавицей в классическом смысле слова: нос был крупным, скулы — заметными. По воспоминаниям правнука, очарование и привлекательность женщины крылись в огромных глубоких глазах и пухлых чувственных губах, похожих на розовые лепестки.

«Портрет Эмилии Праховой», ок. 1884 г. Набросок. Бумага, карандаш. Экспонат выставки «Русский Модерн».
Помимо необычной внешности и острого ума женщина обладала ярким эмоциональным характером: как-то раз гостья дома Праховых вызвала у хозяйки раздражение, и Эмилия вылила на нее ведро воды. Узнав такую яркую даму, Врубель был буквально околдован, начал проявлять активный интерес и собирался даже жениться. Сообщил об этом он не возлюбленной, а ее супругу. Как ни странно, тот не был рассержен. Поговаривали, что он немного боялся нетривиального художника. А Эмилии незадачливый кавалер казался несколько инфантильным.

«Портрет Э.Л. Праховой во время болезни», 1886 г.
В то же время Эмилия Прахова стала не только предметом чувств, но и первой настоящей музой художника. Ее лицо нередко смотрело на зрителей с полотен гениального автора. Одно из них — «Богоматерь с младенцем» — сейчас находится в Кирилловской церкви (смотри зал 2). Сначала Врубель набросал карандашный эскиз, а позже перенес облик на икону. У врубелевской Мадонны те же большие и печальные глаза, тот же чувственный рот.

«Голова женщины», 1884 г. Картон, итальянский карандаш.

«Голова женщины», 1884 г. Этюд. Бумага на картоне, гуашь, графитный карандаш. Государственная Третьяковская галерея.

«Богоматерь с младенцем», 1885 г. Фрагмент. Цинковая доска, масло, позолота. Кирилловская церковь, Киев.

Зная об увлечении художника музыкой и поэзией Михаила Лермонтова, стихи которого он часто читал в их доме, возлюбленная пригласила Михаила Александровича в театр на новую постановку оперы «Демон» Антона Рубинштейна. Вечером в доме Праховых после спектакля он уже показал небольшой этюд «Ходим мы к Арагве светлой» — первый рисунок к «демонической» теме.

«Ходим мы к Арагве светлой», 1885 г. Акварель, бумага, лак. Национальный музей «Киевская картинная галерея».

Через некоторое время Врубель уехал в Москву, где взялся за иллюстрации лермонтовской поэмы (смотри зал 12). И хотя его работы воспринимались неоднозначно, Демон настолько овладел автором, что он писал своего любимого персонажа бессчетное количество раз.
В 1890 году появляется первая большая работа на тему «Демон сидящий». Демон у Врубеля не злой дух, а непонятая и страдающая душа. Картина приковывает взгляд во многом благодаря чарующим глазам, напоминающим очи Эмилии Праховой (смотри зал 12).

Воспоминания Константина Коровина:
«Я испугался: он как будто понял мои мысли. «Что это у вас на груди белые большие полосы, как шрамы?» — «Да, это шрамы. Я резал себя ножом». Он полез купаться, я тоже. «Хорошо купаться, летом вообще много хорошего в жизни, а все-таки скажите, Михаил Александрович, что же это такое вы себя резали-то ножом — ведь это должно быть больно. Что это — операция, что ль, как это?» Я посмотрел поближе — да, это были большие белые шрамы, их было много. «Поймете ли вы, — сказал Михаил Александрович. — Значит, что я любил женщину, она меня не любила — даже любила, но многое мешало ее пониманию меня. Я страдал в невозможности объяснить ей это мешающее. Я страдал, но когда резал себя, страдания уменьшались». Вечером он рассказал, что пишет у себя в Киеве «Демона», и нарисовал рисунок своей картины. Я узнал сейчас же лицо знакомой дамы, совершенно неподходящее к Демону. Рисунок был восхитителен и так особенен, что я с того времени не видел формы подобной. Я был так восхищен искренно тем, что увидел…».
Врубель и дальше не бросит «демоническую» тематику. Позже он напишет целый, самый знаменитый цикл работ в его творчестве, а через четыре года потеряет зрение. А еще через четыре покинет бренный мир. Эмилия Прахова, его собственный «демон», переживет художника на долгих семнадцать лет. Она все-таки рассталась со своим супругом искусствоведом Адрианом Праховым и обосновалась в том же доме, где когда-то жил ее поклонник, тогда еще молодой малоизвестный живописец…

«Э.Л. Прахова за чтением». Бумага, акварель. Собрание К.Н. Герцева, Москва.

КОНСТАНТИН АРЦЫБУШЕВ
Константин Дмитриевич Арцыбушев — коллекционер живописи, основу собрания которого составляли произведения Михаила Александровича и Валентина Серова. Известно также, что Арцыбушев купил у Михаила Врубеля панно «Венеция» и заказал портрет своей жены, оставшийся неоконченным.

«Портрет М.И. Арцыбушевой», 1897 г. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея.
Изображая Марию Ивановну Арцыбушеву почти одновременно с ее мужем, Врубель создает репрезентативный портрет. Чопорная и бесплотная дама в строгом черном платье, оживленном лишь блеском золотой цепочки, почти распластана на прямой спинке кресла, параллельной плоскости холста. Лицо хранит замкнутое и нейтральное выражение. Врубелю все же удается проникнуть сквозь эту светскую маску. Он чутко улавливает нервную одухотворенность модели, трепетную хрупкость ее внутреннего мира. Глаза дамы кажутся заплаканными, лицо — побледневшим от неведомых переживаний. За официальным холодом угадывается сложная духовная жизнь. Живопись портрета декоративно-изысканна. Ее тонкая многоцветность проступает через общую коричневую тональность.
Врубель — символист с его любовью к таинственному и непостижимому, наделяет свою модель некоей загадкой. Загадки с избыточностью и в его вышеупомянутой работе «Венеция».

«Венеция», 1893 г. Эскиз панно для особняка Дункер.

В 1889 году Врубель уезжает в Москву, начинается новый и самый плодотворный период его творчества. Дважды (1891 — 1892, 1894) Михаил Александрович бывает за границей, посещает Рим, Милан, Париж, Афины. Возвратившись в Москву, выполняет декоративные панно и станковые произведения. Декоративное панно «Венеция» исполнено для дома Дункеров в Москве (смотри зал 13, часть 4), но было отклонено заказчиками и куплено Константином Арцыбушевым. 

«Венеция», 1893. Декоративное панно. Холст, масло. Государственный Русский музей.
За шумным карнавалом, полным красок, танцев и песен, мастер разглядел некую пустоту и печаль. Стоит только бросить мимолетный взгляд на картину, как становится ясно, что ни один из изображенных на полотне не улыбается.

Город, играющий роль фона, как громоздкая декорация, мешающая играть актерам. Цветовая гамма тяжелая и безрадостная. Зритель словно чувствует жару, замедляющую праздничное действо. Участники словно выполняют тяжелую работу, от которой никак не могут отказаться.
Мастер писал картину не с натуры, а по памяти, используя фотографии. Отсюда предельная точность в изображении «моста вздохов», подобная точность нехарактерна для живописи мастера. Она делает фон еще более безжизненным и сухим.
Колорит картины на первый взгляд нелогичен. Некоторые цвета выглядят «случайными», нарушающими стройность цветового ряда. На самом деле подобный подход при выборе красок лишь усиливает впечатление тяжелой и совсем невеселой атмосферы карнавала.

В 1896 году совместно со своим родственником — московским предпринимателем Саввой Ивановичем Мамонтовым Арцыбушев стал одним из соучредителей Общества восточносибирских чугуноплавильных, железоделательных и механических заводов. В 1897 году Арцыбушев и Мамонтов в Подмосковье основали Мытищинский машиностроительный завод, работающий до настоящего времени под названием Метровагонмаш.

«Портрет К.Д. Арцыбушева», 1897 г. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея.
Врубель пишет Константина Дмитриевича в привычной для него обстановке в рабочем кабинете. Портретируемый сидит в удобном кресле в свободной позе человека, целиком захваченного своими размышлениями. Строга и тщательно выверена композиция картины, изысканна и лаконична живописная палитра. В ее цветовом и пластическом ритме, воссоздающем жизненную среду духовной жизни модели, ощущается внутренняя тревога. Она выражена в контрастах цветовых пятен – красных и черных, в темной тени, пробегающей по лицу. Автор словно предчувствует трагический конец своего героя и передает глубинное знание в созданном образе. (В 1899 году по обвинению в крупной растрате против Мамонтова, Арцыбушева и других руководителей «Общества» было возбуждено уголовное дело, осенью они были арестованы. Летом 1900 года состоялся судебный процесс, в результате которого подсудимые были оправданы и освобождены. Тем не менее Арцыбушев не смог перенести все эти драматические события, и жизнь его трагически оборвалась.)
Портрет впервые был показан на Художественно-промышленной выставке в Нижнем Новгороде в 1896 году среди восьми других произведений мастера, представленных в Художественном отделе. Это было первое выступление и открытие художника для широкой публики.
Ценность заказного портрета, написанного гениальным исполнителем, выходит за рамки камерного предназначения, становится, словно портретом эпохи Возрождения, Моной Лизой, или словно серовская Ермолова ассоциируется со всем мировым театром – об этой работе можно сказать, что это портрет русского интеллигента времени становления в России капитализма.

ПЕТР КОНЧАЛОВСКИЙ
Вернемся на несколько лет назад. В 1890 году Петр Петрович Кончаловский (1839–1904), общественный деятель и переводчик, пайщик издательства Ивана Кушнерева, отец художника Петра Кончаловского, берется за подготовку иллюстрирования собрания сочинений Михаила Лермонтова, издававшегося Кушнеревым к пятидесятилетию со дня смерти поэта (смотри зал 8, 2 часть), привлекая к работе лучших современных авторов, в том числе и Врубеля. Согласно воле издателя, Врубель становится не только одним из авторов иллюстраций к произведениям поэта, но и консультантом собрания.

Петр Петрович Кончаловский. 

Вместе с Кончаловским, Валентином Серовым и Аполлинарием Васнецовым он определяет тип издания и детали его общего решения, участвует в оценке создаваемых иллюстраций. Узнав о многолетней увлеченности Врубеля образом Демона, Петр Петрович верит в талант на тот момент еще неизвестного широко художника, оказывая ему всяческую поддержку и отстаивая его иллюстрации в спорах с противниками, которым новаторские взгляды молодого автора казались неприемлемыми. Именно в период работы над этими иллюстрациями Врубель и написал портрет своего покровителя.
В портрете Кончаловского Михаил Врубель использует минимум выразительных средств. Но при этом динамичные, свободные мазки в сочетании с работой мастихином, сдержанная серо-черная с вкраплениями оливково-коричневого и белого цветовая гамма произведения воплощают убедительный и точный по характеристике образ литератора-вольнодумца, сильную, благородную увлекающуюся и неукротимо страстную натуру. Скупость выразительных средств, лаконизм в их использовании, как нельзя более подходили для создания образа шестидесятника-просветителя, страстного пропагандиста и романтика, любителя литературы и искусства, лишенного каких-либо признаков респектабельности.
Портрет был создан Врубелем под большим обаянием личности издателя. Художник оставил для потомков образ сложного многогранного человека и крупного деятеля русской художественной культуры. Поселившись по соседству с большой дружной семьей издателя, Врубель нашел в его доме близкую для себя атмосферу поисков высоких просветительских идеалов, раздумий о смысле жизни, о цели и задачах искусства. Один из сыновей Кончаловского вспоминал о силе воздействия его отца на окружающих: «Влияние отца на людей, особенно молодежь, было огромное. И все, что он делал, он делал с большим, горячим темпераментом и не преследовал никогда узких, практических целей».

«Портрет П.П. Кончаловского», 1890-1891 гг. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея.

Пусть друзья простят меня за то, что
повидаться с ними не спешу.
Пусть друзья не попрекают почту, —
это я им писем не пишу.
Пусть не сетуют, что рвутся нити, —
я их не по доброй воле рву.
Милые, хорошие, поймите:
я в другой галактике живу!
                         Вероника Тушнова

ЗИНАИДА ШТУКЕНБЕРГ
Портрет Зинаиды Штукенберг был написан Михаилом Александровичем в 1883 году на бумаге акварельными красками. Художник создает характерный женский образ, отображающий легкую встревоженность модели. Женщина одета в белое платье с живописно расписанным воротником. Шею ее украшает красный шарф, завязанный в бант и свисающий на платье. На голове женщины черная шляпка. Уши украшают белые сережки. Лицо ее слегка сглажено округлыми женственными линиями. Глаза Врубель выписывает выразительными, живыми, как всегда, огромными и чуть напряженными.

«Портрет Зинаиды Антоновны Штукенберг», 1882. Бумага, акварель. Государственный Русский музей.
Зинаида, сестра приятеля Врубеля Павла Антоновича Штукенберга, будущая жена «Сашеньки» Валуева, университетского друга Врубеля, в семье которого он проводил все свое свободное и несвободное время, где однажды для себя открыл творчество Модеста Петровича Мусоргского…
Ясные, с блеском, словно удвоенные прозрачной грустной влагой серо-голубые глаза юной невесты наглядно поясняют размышления Врубеля о далеко не безоблачном счастье друга («они слишком серьезные оба человека, чтобы ворковать, и слишком молоды, чтобы быть друг к другу менее требовательными»). Вместе с тем выразительность портрета в немалой мере обязана совпадению живых черт с типом волновавшего еще гимназиста Врубеля «прекрасного, немного страждущего лица». Средоточие такого лица — задумчивый, пристальный, неотпускающий взгляд. Мерцание почти говорящего, почти понятного, почти отгаданного, но все-таки запретно скрытого, не твоего, душевного предчувствия. Зинаида Валуева, в девичестве Штукенберг, проживет долгую-долгую жизнь и чего только не повидает на своем веку, скончается в блокадную ленинградскую весну в 1942-м. И как же замечательно все-таки знать, что так долго не гасли, почти до нашей эпохи досияли эти глаза.

Зинаида Антоновна Валуева (урожденная Штукенберг). 

Иван Николаевич Терещенко

Иван Николаевич Терещенко. 
Во времена киевского пребывания на росписях Кирилловского собора частенько голодавший Врубель еле выжил — ему немало помогли. Там были друзья, поэтому сознательно или нет, но он снова стремился в Киев. За те месяцы, что он с волшебным мастерством и чародейской скоростью реконструировал росписи храма, Миша покорил наиболее тонких местных знатоков. Поддерживать живописца, вернувшегося из Одессы без копейки, взялся Иван Николаевич Терещенко. Меньше всего этот малороссийский миллионщик походил на дремучего степняка толстосума. По образованию юрист, он недолго служил корнетом в Гродненском гусарском лейб-гвардии полку, женился на дочери командира и, не сойдясь с родителем в своих эстетски романтических причудах, уехал в Европу собирать произведения искусства. В коллекционерстве Иван Терещенко соперничал с самими братьями Третьяковыми. Глаз на живопись у него оказался пронзительно острым. Неким образом это отражено во врубелевской акварели, которую автор называл «Боярин», «Иван Грозный», а каталоги именуют «Портретом мужчины в старинном костюме».

«Портрет мужчины в старинном костюме (Иван Николаевич Терещенко)», 1886 г. Бумага, лак, акварель, белила, графитный карандаш. Киевская картинная галерея.
К этюду брошенной на стул старинной украинской парчи Врубель, увидев кусок ткани драгоценно изукрашенным кафтаном, пририсовал сверху выразительное черноглазое лицо «Ивана Николыча». Терещенко любил искусство, любил художников. Четверть века содержал Киевскую рисовальную школу, посылал ее учеников доучиваться за границей. Безденежный Врубель сразу по возвращении в Киев получил от него целых 300 рублей в счет пока лишь задуманной картины «Восточная сказка» (смотри зал 8, 1 часть), а после зачел этот долг, выкупив картину «Девочка на фоне персидского ковра» (смотри зал 8, 2 часть).

Зинаида Антоновна Валуева (урожденная Штукенберг). 

МАРИЯ ВАСИЛЬЕВНА ЯКУНЧИКОВА
Мария Васильевна родилась в 1870 году в Висбадене в семье Зинаиды Николаевны Мамонтовой и Василия Ивановича Якунчикова. Якунчиковы собирали у себя весь цвет московской творческой интеллигенции — композиторов, художников, актеров, составлявших славу русского искусства. Скрябин, Чайковский, Рубинштейны, Левитан, Поленов (женатый на сестре Марии Наталье Якунчиковой), Коровин, Серов, Нестеров были в их доме своими людьми. Якунчиковы оказались в числе главных жертвователей на организацию Московской консерватории, были пайщиками Художественного театра, входили в Комитет по строительству Музея изящных искусств (ныне Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина); они помогали художникам и даже приглашали их пожить в своем доме, когда творческим людям была нужна поддержка. И вот в такой семье и появилась на свет будущая художница. Заметив тягу дочери к живописи, Якунчиков пригласил к ней хороших преподавателей, а в 15 лет Маша, как вольнослушательница, стала посещать занятия в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Как мастер девушка формировалась под влиянием этой школы с ее элегичностью и вниманием к русским мотивам. Именно русский пейзаж стал любимой темой молодого автора. Ей прочили блестящее будущее… Но в восемнадцать лет она заболела, и врачи посоветовали поменять климат. Было решено, что отныне она будет жить во Франции и Италии, и осенью 1889 года Якунчикова поступила в Парижскую академию Родольфа Жюлиана, где обучалась на протяжении четырех лет.

Мария Якунчикова. 
Годы в Париже — кульминация творческого развития художницы, время создания таких шедевров, как «Из окна старого дома. Введенское», «Чехлы», «Церковь в старой усадьбе. Черемушки близ Москвы», «Свеча. Задувает». Ее имя называли в числе имен лучших русских авторов тех лет. Кроме живописи, она пробовала свои силы в майолике и графике. Ее цветные офорты, близкие к стилю модерн, были отмечены английским журналом The Studio. Мария Васильевна приняла активное участие в устройстве Кустарного отдела русского павильона Всемирной выставки 1900 года в Париже. На этом вернисаже экспонировались ее огромное панно «Девочка и леший», выполненное в технике вышивки и аппликации; панно «Иванушка-дурачок и Жар-птица» (замысел Елены Поленовой выполнила Якунчикова, и поэтому оно преподносилось как произведение Поленовой); серебряной медали выставки была удостоена полочка-лавочка для народных игрушек, выполненная в мастерских Абрамцева по проекту Марии Васильевны.

«Радуга» — чудесный образчик символизма авторства Марии Якунчиковой.

Неудивительно, что мастеровитые художники не обошли вниманием талантливую художницу – многие писали ее портреты. Один Валентин Серов написал их четыре. Писали ее Константин Коровин и Илья Репин. Но самым известным портретом ее наградил Михаил Врубель. Он встретил Якунчикову у Мамонтовых — Савва Иванович поддерживал художника, обеспечивая его условиями для творчества.
В этом женском портрете мы видим сложную систему мазков, разнообразных по форме и направлению, фактуре, размерам и нанесению. Она является основой манеры мастера. Ею художник ведет лепку и моделировку головы. Блестящий колорист, использует он и тонкие цветовые сочетания: градиентные переходы цветов, светотеневое решение объема. Хоть этот портрет считается этюдом (в качестве оснований под масляную живопись Врубель предпочитал использовать льняные холсты, для этюдов — буковые дощечки) по качеству он равен полноценному художественному произведению.

«Портрет Марии Якунчиковой», 1886—1889 гг. Дерево, масло. Вятский художественный музей имени В.М. и А.М. Васнецовых.

МАРИЯ ТРЕТЬЯКОВА
Младшая из дочерей Павла Михайловича Третьякова Маша в детстве часто гостила в Абрамцеве. Она была ровесницей и подружкой Веруши Мамонтовой, изображенной на картине Валентина Серова «Девочка с персиками». Дружила и с Маргошей — будущей Маргаритой Кирилловной Морозовой, урожденной Мамонтовой. С ранних лет девочка была независимой и авторитетной. Вера Николаевна Третьякова в посланиях к мужу называла дочь «наша бойкая Машута».

Мария Павловна Третьякова. 
В ОР ГТГ хранятся письма маленькой Маши родителям за границу, из которых понятно, что она занималась французским, немецким и английским языками (некоторые ее детские письма, как, впрочем, и стихи, написаны на французском), а также рисованием, танцами и музыкой; став постарше, обучалась игре на фортепиано, мандолине и лире. Именно с лирой в руках ее и изобразил нередко проводивший время в Абрамцеве и неплохо знавший ее Михаил Александрович Врубель.  
Как и старшие сестры, Мария Павловна активно участвовала в общественной деятельности. В 1894 году вместе с Любовью Павловной она представляла семью Третьяковых на организованном МОЛХ Первом съезде русских художников и любителей художеств, созванном по поводу дара галереи П.М. и С.М. Третьяковых Москве. Занималась благотворительностью, помогала при переводе каталогов Третьяковской галереи на иностранные языки. «Мариша моя ужасно довольна жизнью, — писала Вера Николаевна мужу в 1896 году, — переводит с Сашей (А.П. Боткиной) каталог и школой занята, и говорит: вот что значит иметь одно дело определенное и как весело!»
Личность Марии Павловны обладала особой притягательностью для художников. В Государственной Третьяковской галерее есть маленький эскиз к ее неосуществленному живописному изображению «сея лирой при вечернем освещении» (по выражению Веры Николаевны). Эскиз был исполнен Врубелем в 1894 году во время отдыха семьи Третьяковых в Италии. В 1957 году Андрей Бакст (сын Любови Павловны Гриценко-Бакст), живший во Франции, преподнес его в дар Государственной Третьяковской галерее.

«Портрет М.П. Третьяковой», 1894 г. Дерево, масло. Государственная Третьяковская галерея.